— Конечно, знаем! — громко воскликнула она.- Мы выбрали вас из сотни претендентов, ваша кандидатура идеально подходит для нашего проекта, ваше лицо узнают миллионы телезрителей…
— Лар, ты чего несешь? — тихонько поинтересовалась близкая к обмороку Настасья. Еще бы, мало того что она, такая правильная и законопослушная, проникла в чужую квартиру, так ее еще и застали на месте преступления!
— Акция «Тайд или кипячение» приветствует вас! — продолжила Лариса неожиданно низким голосом.- Именно вы станете новым лицом нашего рекламного ролика и получите годовой запас порошка и гонорар за съемки в размере двухсот долларов в придачу.
Старушка тем временем наконец-то нащупала клавишу выключателя, и в коридоре зажегся свет.
— Лара! — сдавленно пискнула Настя, обернулась к подруге и обнаружила вместо нее широко улыбающегося телевизионного ведущего, засветившегося в рекламе отбеливающего порошка.
— Ну что стоишь как неживая? — процедил он, по-прежнему растягивая губы в улыбке.- Подыграй мне!
— Совсем слепая стала! — подходя поближе, всплеснула руками Степанида Ильинична.- А я вас сперва за девушку приняла!
— Бывает,- широко улыбнулся ведущий.- А это ассистентка моя, Ася, знакомьтесь! Она вот вам сейчас вручит пробную упаковку порошка, которую мы с собой захватили.
Ведущий толкнул девушку в бейсболке и спортивном костюме, и та послушно засеменила к трельяжу и выудила из пакета порошок.
— Да как же вы вошли-то? — недоверчиво прищурилась бабулька.
— Так не заперто было.
— Так не заперто было. Мы и звонили, и стучали, а как стучать стали, так дверь сама открылась, вот мы и зашли проверить, все ли у вас в порядке, а то знаете ведь, времена-то какие,- вздохнул ведущий.- Грабят, воруют…
— Грабят, воруют,- поджав губы, печально подтвердила старушка и, спохватившись, добавила: — Да что ж вы стоите то, проходите, располагайтесь, адвоката приглашайте.
— Зачем адвоката? — прошелестела девушка в бейсболке.
— Как зачем? — удивленно подняла брови Степанида Ильинична.- Договор подписывать будем. Как же без договору-то? Мне Ариша рассказывала, что сейчас без договору никуда. Вот вы мне заплатите за съемки двести долларов… Кстати, в рублях или в долларах? — деловито поинтересовалась бабулька.
— В рублях по курсу ЦБ,- ошарашенно ответил ведущий.
— Хорошо,- кивнула старушка.- Так вот, вы мне заплатите, а я вас кину. Непорядок?
— Непорядок,- согласился вконец растерянный ведущий.
— Вот чтобы этого не случилось, надо сделать все по-людски и договор подписать,- убежденно заявила пенсионерка.- Так, где он у вас?
— Он у нас в офисе,- поспешно вставила ассистентка Ася.- Мы же сегодня только поговорить с вами пришли, ваш ответ услышать да натуру посмотреть, где снимать, если вы согласны.
— Конечно, я согласна! Лучше меня вам никого не найти, так и знайте. А если вас Глафира с Анфисой у подъезда подкараулят и станут себя предлагать, вы смотрите, не соглашайтесь,- доверительно посоветовала Степанида.- Глафира — вдова генерала, она такой гонорар запросит, что вовек не расплатитесь, и не в долларах, а в еврах! А Анфиса только на днях из психушки выписалась. Зачем вам такое рекламное лицо?
— Незачем,- согласно кивнул ведущий.- Спасибо, что предупредили!
— Вот я и говорю,- успокоенно заметила старушка,- правильно, что вы ко мне пришли да Груню послушали.
— Кого? — удивленно спросил ведущий, за что тут же получил втык от ассистентки.
— Груня плохого не посоветует,- поспешно выпалила помощница.- К ней весь наш телеканал прислушивается! Ну, Степанида Ильинична, спасибо, что согласились сотрудничать. Мы завтра же подготовим договор и приедем к вам его подписать. До свидания!
— Стойте! — вскрикнула старушка, когда Лариса с Настей, едва успевшей запрыгнуть в кроссовки, уже открывали дверь.- Куда же вы?
— Мы пропали,- в панике прошептала любовная фея, уже представив в воображении выговор с занесением в личное дело и, возможно, даже исключение из коллегии.
— Не дрейфь, Настена! — И ведущий, широко улыбаясь, повернулся к Степаниде.
— Я же вам квартиру не показала! Где снимать будете,- напомнила та.
— И в самом деле! — хлопнул себя по лбу ведущий, а ассистентка натянуто хихикнула и скинула кроссовки.
Через пятнадцать минут, когда бойкая старушка провела своих именитых гостей по всей квартире, гости авторитетно заявили, что коридор, кухня и ванная со стиральной машинкой «Малютка» идеально подходят для съемок, и хозяйка и посетители расстались, весьма довольные друг другом, обрадованная Степанида Ильинична бросилась звонить своей давней знакомой Груне. Груня работала уборщицей на «Мосфильме» и еще пять лет назад уговорила ее разместить фотографию в базе данных актеров для съемок рекламных роликов.
Степанида первый год с нетерпением ждала предложений, мечтая сыграть добрую благообразную бабушку, угощающую внуков домашним творожком, или активную пенсионерку, рассуждающую о пользе витаминов. На второй год ожидания она страшно обиделась на режиссеров, игнорирующих ее своим вниманием, а сейчас уже и вовсе забыла про фотографию, которая пылилась где-то в архивах киностудии. Но как только из полумрака коридора выступил известный ведущий и объявил, что ее выбрали, чтобы сниматься в рекламе порошка, Степанида поняла, что ее звездный час настал, душа ее возликовала, и теперь ей не терпелось отблагодарить душевную Груню и растрезвонить о своем триумфе вредным Глафире и Анфисе.
Две девушки, одна в спортивном костюме и бейсболке, другая — в джинсах, футболке и с пакетом в руках, не спеша вышли из подъезда и завернули за угол. И тут того, кто вздумал бы за ними наблюдать, озадачила бы разительная перемена в их поведении. Спортсменка рванула с места так, как будто собиралась установить мировой рекорд по бегу по улицам города, а ее спутнице ничего не оставалось, как крепче прижать пакет к груди и припустить следом. Сбавили скорость они только тогда, когда впереди показалось метро.