— Не знаю, — постарался сделать еще более виноватый вид Кунж.
— Я тоже, — неожиданно согласился Марцис. — Но узнаю. Запомните, господин Кунж, я всегда получаю ответ.
— Очень рад, — постарался улыбнуться полицейский. — Но здесь… особый случай.
— Что же в нем особого, кроме самого исчезновения? — нахмурился Марцис.
— Свидетели, — причмокнул губами Кунж. — Их, по крайней мере, пятеро. Старик Клавдий, он в полдень всегда сидит на скамье. Вот его дом, напротив. Мена, невеста Питера. Она из семейства Больб, их дом самый дальний, ее сестра Ева. Они как раз втроем вместе с Питером возвращались с реки. Местный староста Фукс, он ждал Питера, чтобы договориться с ним о ремонте изгороди у дома. У парня были золотые руки, по общему мнению. И мать Питера, Сандра. Она редко выползает из дома, он второй с дальнего края, поговаривали, что она в ссоре с сыном, но тут вышла на улицу…
— И что же? Я читал отчет, Кунж, но вы рассказывайте, рассказывайте, истина имеет свойство ускользать из официальных отчетов вместе с интонациями и ударениями.
..
— И что же? Я читал отчет, Кунж, но вы рассказывайте, рассказывайте, истина имеет свойство ускользать из официальных отчетов вместе с интонациями и ударениями.
— Солнце палило нещадно, — пожал плечами Кунж, — но Питер не задержался с девушками на реке. У него должен был состояться разговор с родителями Мены насчет ее замужества. Собственно, они и шли туда, когда Питер увидел собственную мать. Он даже не ответил на приветствие Фукса, взглянул на часы, сказал то ли в пустоту, то ли сам себе странную фразу: «Без трех минут двенадцать, заодно и проверим».
— Слово в слово? — нахмурился Марцис.
— Да, — кивнул Кунж. — Выяснить это оказалось не сложно. Разговаривать с Меной мне было нелегко, она не могла прийти в себя от горя, но Ева рассказала все сразу, а впоследствии и несостоявшаяся невеста подтвердила ее показания. Они, правда, отметили, что Питер был рассеян последнюю неделю, а в интересующий нас день вообще то беспричинно замирал, то не слышал обращенных к нему слов, то странно смеялся. Сестры списывали рассеянность Питера на его волнение. То есть он увидел мать, посмотрел на часы, сказал те самые слова, поцеловал Мену в щеку, подмигнул ей и побежал к двери.
— Сюда? — Марцис поднялся еще на три ступени и протянул руку к покрытой изысканной резьбой двери, поверх которой были наклеены цветные ленты городской полиции.
— Да, — вздохнул Кунж. — Вошел в эту дверь и не вышел из нее.
— Продолжайте, — сосредоточился Марцис.
— Как видите, дом небольшой, — пояснил Кунж. — Питер работал местным землемером, согласитесь, отличная работа для человека с нулевым уровнем. Смею заверить, что землемером он был хорошим. Так или иначе, но едва он стал самостоятельным молодым человеком, тут же купил у старика Клавдия крепкий сарайчик и, как видите, превратил его в уютный домик. И отделился от матери. В домике всего одна комната, которая одновременно является и кухней. Дверь одна, вы ее тоже видите. Окон всего два, и все они перед вами. Подполья в доме нет, пол сплошной, так же как нет и выхода на чердак. Стены монолитные, тайников или укромных мест не имеется так же. Я обшарил строение несколько раз, простучал и прощупал каждый кирпич в его стенах. Питер исчез, господин советник.
— В двенадцать? — уточнил Марцис.
— Точно сказать невозможно, — почесал подбородок Кунж. — И Ева, и Мена, и Фукс прождали Питера минут десять, после чего девушки начали ему кричать, а потом пошли в дом уже вместе с Фуксом и никого там не обнаружили.
— Только одежду? — уточнил Марцис.
— Да, — заторопился Кунж. — Одежда, включая и плавательный костюм Питера, была брошена посреди комнаты, но в остальном в домике сохранился порядок. Питер отличался аккуратностью…
— Выходит, что он исчез голым? — прищурился Марцис.
— Я бы так не сказал, — сморщил нос Кунж. — У него оказалось достаточно костюмов, хотя он любил и серый, и бежевый цвет. В платяном шкафу я нашел по две пары каждого цвета, но там оказалось достаточно пустых плечиков. Я встречал Питера на окрестных полях, уверен, что с его работой поддерживать безупречный вид даже двумя парами одинаковых пиджаков и брюк он бы не сумел. Так что он мог и переодеться. Или вы считаете, что голым ему ускользнуть было проще?
— Не знаю, — покачал головой Марцис и, постелив на ступенях носовой платок, присел. — Но он спешил?
— Да, — кивнул Кунж. — Мена сказала… что он никогда не бросал одежду, даже когда… Ну, вы понимаете…
— А его мать?
— Она двинулась к своему дому до того, как девушки с Фуксом ринулись вслед за Питером.
— И больше ничего? — спросил Марцис.
— И больше ничего? — спросил Марцис.
— Дед Клавдий сказал, что она пошла домой сразу после хлопка.
— Какого хлопка? — не понял Марцис.
— Просто хлопка, — пожал плечами Кунж. — Я не писал о нем в отчете, тем более что хлопка не слышал никто, кроме Клавдия. Он ведь слепой. Сказал, что слышал со скамьи все слова Питера, затем его шаги, стук двери, шаги в доме, хлопок, словно кто-то ударил в ладоши, и почти сразу же шаги этой ведьмы.
— Ведьмы? — не понял Марцис.