Но не вышел, однако.
Так что Надечка поплакала и попила лекарств, повдовела, что ли, по-соломенному, не поймешь даже толком как. Оле маленькой правду говорить не стали, сказали — папа с мамой разошлись, уехал папа. Далеко-далеко. Первое время они с Надей вдвоем плакали — соберутся, поревут — и вроде ничего, полегче становится.
А потом Надя встряхнулась как-то, собралась, оформила по факту развод и, между прочим, довольно быстро снова замуж вышла, за учителя физики. Хороший человек, и Оле понравился. Физик первым делом ремонт до ума довел — нанял рабочих полы перестелить, а китайский колокольчик в переделках сам собою затерялся, да никто его и не искал особенно.
ОКСАНА САНЖАРОВА
DEUS EX MACHINA
«Deus ex machina» (лат. «Бог из машины») — выражение, означающее неожиданную, нарочитую развязку той или иной ситуации, с привлечением внешнего, ранее не действовавшего в ней фактора. В античном театре обозначало бога, появляющегося в развязке спектакля при помощи специальных механизмов (например, «спускающегося с небес») и решающего проблемы героев. Из античных трагиков прием особенно любил Еврипид, в Новое время он встречается, например, у Мольера («Амфитрион»). В современной литературе выражение употребляется для указания на неожиданное разрешение трудной ситуации, которое не вытекает из естественного хода событий, а является чем-то искусственным, вызванным вмешательством извне.
Википедия
10.01.2008
Из заявления гражданина Ремизова В.С.
31 декабря я приехал к моей бывшей жене, Ремизовой Ларисе Андреевне, собираясь предложить ей совместно встретить Новый год. Моя жена на предложение ответила согласием и пригласила меня в квартиру, где я находился около полутора часов, пока она одевалась.
Моя жена на предложение ответила согласием и пригласила меня в квартиру, где я находился около полутора часов, пока она одевалась. Около 21 часа мы совместно покинули квартиру, но Лариса вернулась, чтобы покормить кота. После того как она не вышла через 15 минут, я неоднократно звонил в дверь, по городскому и мобильному телефонам. На звонки в дверь и по городскому телефону Лариса не отвечала, мобильный сообщал, что «аппарат абонента находится вне зоны действия сети». Я решил, что Лариса передумала, и один поехал в клуб, где у меня был заказан столик. В клубе я оставался с 22.30 31 декабря до 5.30 1 января. С 1 по 8 января я неоднократно звонил Ларисе на городской и мобильный телефоны, а 9 января, после окончания рождественских каникул, позвонил на ее служебный номер и узнал, что она не вышла на работу. 10 января, воспользовавшись собственным ключом, я открыл дверь квартиры и обнаружил, что с момента моего последнего посещения (31 декабря) Лариса, по всей видимости, не появлялась дома (в мойке находятся чашки из-под кофе, который мы с ней пили и т. д., также исчез ее кот (кличка Мист, порода «британский голубой»)…
Конечно, он сказал им не все. А вот вы бы сказали все, если, позвонив в дверь, на мобильный и на городской (и послушав раз за разом приглушенный ДСП и пухлой обивкой звонок), открываешь дверь своим ключом, а там — никого? Никто не встречает в чулках с подвязками и длинных перчатках и не говорит томно: «Никуда не поедем, а будем трахаться и пить шампанское», или в халате: «Я передумала», или хотя бы: «Ты козел!», или даже: «Я жду другого». Нет ни жены, ни любовника, ни даже сволочного кота — только грязные следы от твоих же собственных ботинок, две чашки из-под кофе в безупречной мойке и пищащий приоткрытый холодильник, который ты машинально захлопываешь по дороге к балкону (снег на балконе девственно чист, никто не спускался к соседям по веревке в синем бархатном платье и туфельках с ремешками накрест, за которые ты платил два года назад в Испании).
14.10.2007
— Садитесь, — сказал он. И еще раз, настойчиво: — Садитесь же, — и чтобы она поняла — куда, похлопал ладонью по тканевой обивке приятного такого серо-зеленого цвета.
И она села. То есть сначала поставила на сиденье пятилитровую упаковку «Катсана», потом впихнула себя, а потом утвердила на коленях сумку, в которой легко терялась папка формата А4 и пакет с картошкой, яблоками, куриным филе, половинкой «Бородинского», сыром «Чечил», ну и что там еще по мелочи. Причем даже в ту секунду, когда захлопывала дверцу, краем сознания все еще была уверена, что так и бредет по Ярцевской с сумками в руках, каплет сверху, хлюпает снизу.
Никакой машины тут не могло быть. И не по какому-нибудь хитрому закону Мёрфи, а по элементарной логике: в полутора остановках автобус стоит впритирку с трейлером, слева забор, справа — стройка, боковых выездов и дырявых дворов нет, поэтому шагайте ножками, дамочка, если вам в автобусе не сиделось.
«Ну-у, — подумала она, — есть больница. А оттуда выезд как раз на Ярцевскую. Скажем, молодой хирург. Перспективный. Потому что обычные на таких машинках не ездят. Гинеколог экстра-класса», — добавила она, вспомнив специфику больницы, и посмотрела осторожно. В принципе — соответствовал. Лет тридцать, волосы светло-русые собраны в такой аккуратный, плотный хвост (машинально она отметила, что мужчины с длинными волосами у нее всегда вызывают больше доверия. К стриженому, возможно, и не села бы). Светлые ресницы, чисто выбритая щека, в ухе серебряное колечко, тонкий бежевый свитер с высоким воротом. Правая рука свободна, на безымянном левой — темное кольцо с буковками (она прищурилась), вероятно, молитвой, если, конечно не «Эш назг…». Очень приятный мальчик, и появился так чертовски вовремя — ровно в тот момент, когда среди «мокро сверху, хлюпает снизу — какого хрена? — не хочу ужинать в компании кота — ненавижу эту жизнь — можно я уже повешусь?» — последняя мысль превалировала.
..». Очень приятный мальчик, и появился так чертовски вовремя — ровно в тот момент, когда среди «мокро сверху, хлюпает снизу — какого хрена? — не хочу ужинать в компании кота — ненавижу эту жизнь — можно я уже повешусь?» — последняя мысль превалировала.
— Вот тут у ларьков, пожалуйста.