— Что с ней? — испугался Николай.
— Коля, ты ей точно ТУ энергию передал? Не перепутал? — засуетился кот, прыгая вокруг Николая, который держал Клио на руках.
— Ничего страшного, — успокоил их волшебник. — Ее организм, за короткий срок избавившись от недуга, требует отдыха. Просто она должна поспать. Проснется она, я полагаю, совершенно здоровой.
— Тогда… — Николай покачнулся и упал на колени. — Мурзик, постели одеяло, положим Клио.
Мурзик торопливо достал из рюкзаков одеяла и с помощью волшебника расстелил их на полу пещеры. Николай осторожно положил Клио на одно из них и без сил упал на второе.
— Я, пожалуй, тоже отдохну, — проговорил он и тут же уснул.
— Отдыхайте, — улыбнулся волшебник. — Сейчас как раз уже вечер, солнце садится. И ты, Мурзик, отдохни. А я утром вас навещу, посмотрю, как вы тут.
— Точно. Перекушу немного и посплю, — кивнул кот и решительно направился к рюкзаку с провизией.
— Смотри, не переешь, — усмехнулся Сковель. — А то набьешь пузо и уснешь опять крепко. А кто тогда будет охранять наших друзей?
— Верно, — приостановился Мурзик. — Лучше я вообще есть не буду. Если начну, то остановиться уже не смогу. А так буду спать чутко.
— Правильное решение, — кивнул волшебник и исчез.
— Правильное, но голодное, — огорченно вздохнул рыжий и прилег на одеяло рядом с Клио.
Клио спала неспокойно. Ей снились разные руки, которые из туманной дымки тянулись к ней: одни — прося о помощи, другие — желая ее схватить. Какой-то серебристый посох, летающий между ней и руками, бил по ним, прогоняя прочь. Она бежала. Бежала по огромным серым нескончаемым залам. Руки пропали, появились лица. Лица хмурились, злились, усмехались, откровенно смеялись. Ей эти лица были чем-то знакомы… Но чем? В своей жизни она их точно не встречала! Клио заворочалась, застонала и… неожиданно проснулась. Она открыла глаза и посмотрела на своды пещеры. Еще с минуту она думала о своем сне.
— Все ясно! — тихо сказала она поняв, откуда ей известны эти лица. — Это книжные персонажи! Они такие, какими я их себе представляла. Позабылись немного…
— Что, давно не брала в руки книги? — тут же откликнулся Мурзик.
Клио скосила глаза на кота:
— Нет. В том смысле, что своей любимой фантастики давно не читала. Что-то перегорело…
— Что перегорело? — Кот приподнялся и, поставив передние лапы на Клио, расположил на них свою морду и приготовился слушать.
— Понимаешь… Любимые авторы исписываются, сползая на пошлости. Становятся неинтересными.
— Почему?
— Потому что даже возвышенная, творческая и романтическая личность не может долго витать в облаках. Атмосфера, в которой они вращаются, потихоньку убивает их, пробуждая более низменные чувства, мысли… Они постепенно становятся в один ряд со всякими бездарностями, больше не могут создать что-то хорошее, но боятся потерять доход. Вот и начинают искать уже других читателей, все чаще пишут о сексе, выпивке, насилии. Увы…
— Это отвратительно! — заявил кот. — Но ты говорила, что из последних авторов тебе нравились двое. Что, они оба… того…
— Нет. Одна писательница просто ушла со сцены. Умно с ее стороны. А другой умер. Умер как писатель хороших книг. Он теперь гонец за прибылью!
Мурзик на некоторое время замолчал, переваривая то, что услышал. Клио сама не понимала, с чего вдруг она заговорила об этом. Может быть, подействовала схожесть ситуаций тех книг с ее путешествием? Тех ПЕРВЫХ книг! Всяких шайтанов, озабоченных фурий и вечно пьяных героев на ее пути, слава небесам, не попадалось. Вот она сейчас поспит еще немного…
— Я вот все хочу тебя спросить, — сказал кот, заставив Клио снова открыть глаза. — Ты это серьезно в прошлый раз говорила, что хочешь вернуться в свой мир?
— Честно?
— Честно.
— Все это довольно сложно, — начала Клио, опять пускаясь в рассуждения. — Вот раньше я думала, встречу такого парня, который бы меня не просто любил, а осыпал золотом, бриллиантами… Не то чтобы я уж очень их любила, просто мне это казалось верхом любви. Ну, помимо взаимопонимания, общих интересов и обоюдной симпатии, конечно. А здесь… Здесь начинаешь понимать всю никчемность этих красивых побрякушек. Здесь любой цветок таит в себе больше красоты, изящества и силы, чем все драгоценности мира. — Клио посмотрела вверх. — Здесь вместо дорогих нарядов хочется ходить в простых белых одеждах и босиком. Хочется просто лежать на траве и смотреть на небо. Ночное со звездами или дневное, безоблачное — все равно. Нет, там, в своем мире, этого тоже хотелось, но там все другое. Все… Абсолютно все! Там люди сами убивают природу. Убивают спокойствие и все прекрасное в ней, а потом уничтожают в себе чувство любви к этой природе.
Нет, там, в своем мире, этого тоже хотелось, но там все другое. Все… Абсолютно все! Там люди сами убивают природу. Убивают спокойствие и все прекрасное в ней, а потом уничтожают в себе чувство любви к этой природе. Здесь иначе. Мне здесь определенно нравится. Пожалуй, при любом раскладе я останусь в этом мире. — Клио замолчала.
— Я рад, — тихо проговорил Мурзик, и Хранительница Врат снова погрузилась в сон.
Сон снова был беспокойный. Снова снилась рука. Только теперь одна. Она была большая и призрачная. Клио ясно ощутила, как рука впивается ей в грудь и что-то из нее вытаскивает. Потом Клио увидела себя со стороны. Это было, как в тех фильмах, где кто-то умирает и, улетая на небо, видит свое мертвое тело. Было до ужаса неприятно и страшно! Только Клио была уверена, что она там, на полу пещеры, лежит живая! Как же она может видеть себя со стороны?