— Каким?
Провидец развел руками:
— Я уже его не вижу, только темное пятно… как я понимаю, это говорит о том, что вы будете непосредственно принимать в этом деле участие. Следовательно, наша победа вызывает у меня сомнение.
— А что вы скажете про мое будущее?
— Вы же уже поняли, что будете участвовать в этих событиях. В это будущее вовлечены еще какие?то дети, они вам знакомы и близки.
Кир кивнул и задумчиво сказал:
— Эти дети рождены от меня.
— У вас хорошие дети, только им не повезет, они могут погибнуть. Я видел такой вариант, правда, это было до того, как встретился с вами.
— Это я попробую изменить… Что еще?
— Наш мир не единственный, что будет участвовать во вторжении, есть еще…
Кир встал:
— Я чувствую, что мне пора уходить.
Провидец грустно кивнул:
— Я помог вам хоть немного?
— Да, вы помогли мне понять, что и в этот раз я не смогу остаться в стороне.
— Мне бы хотелось увидеть ваш мир, — сказал провидец, с надеждой глядя на Кира.
— Мне бы хотелось увидеть ваш мир, — сказал провидец, с надеждой глядя на Кира.
— Это просто, — ответил Кир, — Он всегда открыт для людей с даром, прислушайтесь к себе и почувствуете место, где находится проход.
Он поднялся в комнату, забрал свой заплечный мешок, пристроил меч за спиной и спустился вниз.
— Я приготовил вам кое?какие продукты в дорогу, — сказал провидец.
Кир благодарно кивнул, сложил, продукты в мешок и надел разноцветный плащ.
— Кто они — боги? — неожиданно спросил провидец. Кир засмеялся, он ощущал всю гамму чувств, переживаемых провидцем.
— Боги — это те, кто прошел дальше по пути эволюции, и они пытаются помочь нам пройти этот путь. Часто их методы кажутся нам очень жестокими, но, возможно, других просто нет. Они не всемогущи и не всесильны, но по сравнению с нами… И все, что их делает такими сильными, у нас называется магией. — Кир прислушался к себе и сказал на прощание: — Если вы придете в мой мир, я помогу вам выжить, как вы помогли мне. По?своему он так же опасен, как и ваш…
Подчиняясь чувству опасности, Кир оглянулся и увидел, как к дому провидца подъехало несколько полицейских машин. Он удрученно покачал головой и ускорил шаг.
Тина с улыбкой смотрела на Крису. Та шла по тропинке,. а впереди нее бежал матерый кабан, изредка оглядываясь и хрюкая, как молодой глупый поросенок.
Где?то рядом за кустами кралась рысь, одна из подружек ее дочери. А где?то прятался волк, с ним у Тины были сложные отношения, слишком уж тот был независим.
— Что скажешь, дочка? — спросила Тина.
Криса посмотрела на мать и проговорила озабоченной скороговоркой:
— Корову я вылечила, но молока хорошего у них пока не будет, нужно будет сходить еще раз. А так в деревне, как всегда, тихо и спокойно. Больные есть, скоро придут, как управятся с делами. У Росса плохая рана, ободрался в лесу, теперь царапина загноилась. Ну и старики чувствуют плохую погоду, придут все, чтобы ты им помогла. Отец не вернулся?
— Нет, дочка, но он передавал тебе привет.
Криса с улыбкой посмотрела в сторону леса:
— Я знаю, он направил волка, и я до сих пор мокрая от его шершавого языка.
Тина рассмеялась:
— Он сказал, что ему нужно в другие миры сходить, там происходит неладное.
Криса кивнула и с тревогой посмотрела на побледневшее лицо матери.
— Тебе опять плохо?
— Я терплю. Скоро это кончится.
У Крисы навернулись слезы на глаза.
— Не говори так, мама.
Тина через силу улыбнулась:
— Твой отец мне давно сказал, что я умру раньше, чем тебе исполнится пятнадцать лет.
— Но мне всего тринадцать… Я вылечу тебя, мама, когда стану постарше и буду больше уметь.
— Нет, — Тина покачала головой. — Даже твой отец ничего не может сделать. Это не обычная болезнь.
— Ты совсем не старая, мама, чтобы умирать.
— Дело не в годах, дочка. Я слишком часто и неразумно пользовалась своим даром, это расплата. Как объяснял твой отец, это как?то связано с циклами обновления клеток. Используя повышенную энергетику, я что?то нарушила в снабжении клеток.
Я не умела брать энергию из того, что нас окружает, а брала ее из своего тела. Тебя я научила так не делать, а меня некому было учить, поэтому скоро умру. Ты должна быть к этому готова. Я устала от этой постоянной боли, теперь часто даже твой отец не может облегчить мои страдания.
— Мне будет трудно без тебя, мама.
Тина грустно улыбнулась:
— Я знаю, только ты и держишь меня в этом мире. Ты и твой отец, я до сих пор радуюсь каждому его прикосновению…
Это был трудный путь.
Ты и твой отец, я до сих пор радуюсь каждому его прикосновению…
Это был трудный путь. На улицах почти не было людей, только машины. Ему часто приходилось переходить на другую сторону улицы. Каждый прибор, останавливающий поток машин, был снабжен стеклянным окошечком.
Он потратил много сил и энергии, прежде чем добрался до городского парка. Проход в другой мир был здесь, в самой дальней и запущенной его части.
Зелень в парке умирала, дыша испорченным воздухом. Кир и сам был на грани. Этот мир и этот воздух забирали у него все силы, слабость его становилась все сильнее, и он уже стал бояться, что не успеет добраться до прохода а если и доберется, не почувствует его.
Проход был у всех на виду — потрескавшаяся скала с небольшим выступом, на котором и играло невидимое для других радужное пятно. Он с трудом забрался на скалу и втолкнул себя в небольшую нишу. Грудь сдавило, он закашлялся, выбрасывая из легких испорченный воздух, рванулся — и оказался в своем мире.