— Да будет так! — эхом отозвался Роран.
Роран не раз перебирал в памяти события, случившиеся со времени нападения раззаков на Карвахолл, но ему никогда ещё не приходилось вслух описывать их кому?то другому. И теперь, рассказывая об этом, он сам поразился тому, сколько же всего с ним и его односельчанами случилось за столь короткий отрезок времени; как легко оказалось слугам Империи разрушить их мирную жизнь в долине Паланкар. Он с болью в сердце вспоминал выпавшие на их долю ужасы. Однако ему доставило удовольствие, когда на лице Джоада появилось выражение непритворного удивления и даже восхищения, когда речь зашла о том, как жители Карвахолла отбили нападение солдат и раззаков. Он рассказал ему об осаде деревни, о предательстве Слоана, о похищении Катрины, о том, как Роран убедил односельчан бежать из родных мест, и о тех тяготах, что выпали на их долю во время путешествия в Тирм.
Он рассказал ему об осаде деревни, о предательстве Слоана, о похищении Катрины, о том, как Роран убедил односельчан бежать из родных мест, и о тех тяготах, что выпали на их долю во время путешествия в Тирм.
— Клянусь Покойными Королями! — воскликнул Джоад. — Просто невероятная история! Исключительная! Подумать только, вы сумели отбиться от слуг Гальбаторикса, и теперь все вместе укрылись в одном из самых крупных городов Империи, а наш могущественный правитель и не подозревает об этом! — Он покачал головой в полном восхищении.
— Именно так! И сами мы отнюдь не в восторге от того положения, в котором оказались, — проворчал Лоринг. — Это по меньшей мере опасно, если ты сам ещё не понял. И давай?ка теперь объясни нам чётко и ясно, почему мы должны оставить тебя в живых?
— Это ставит меня в столь же…
Джоад вдруг умолк: снаружи кто?то яростно дёргал ручку двери, подпёртой креслом Рорана, пытаясь войти в кабинет, затем начал барабанить по дубовым филёнкам. А через несколько минут из коридора донёсся пронзительный женский крик:
— Джоад! Сейчас же впусти меня! Что ты там прячешься в своей норе!
— Впустить? — тихо спросил Джоад.
Роран щёлкнул пальцами, и Нолфаврель кинул ему кинжал. Роран метнулся к письменному столу и приставил кинжал к горлу Джоада:
— Вели ей уйти!
— Мне сейчас не до тебя, дорогая, — громко сказал Джоад. — У меня важная деловая встреча.
— Лжец! У тебя нет и не может быть никаких деловых встреч! Ты же банкрот! Выйди сюда, посмотри мне в глаза, трус! Мужчина ты или нет? Неужели боишься посмотреть в глаза собственной жене? — Она секунду помолчала, словно ожидая ответа, потом завопила ещё громче: — Трус! Крыса трусливая! Грязный тупой баран! Да у тебя ума не хватит даже в мясной лавке торговать, не то что судоходной компанией управлять! Мой отец такого никогда бы не допустил! Потерять целое состояние!..
Роран поморщился, слушая этот поток оскорблений и понимая, что не удержит Джоада, если эта женщина немедленно не замолчит.
— Умолкни, женщина! — рявкнул Джоад, и на мгновение за дверью воцарилась тишина. — Наша судьба ещё вполне может перемениться, если у тебя хватит ума придержать язык и не орать, как последняя лавочница!
На сей раз она ответила спокойно, ледяным тоном:
— Хорошо, я подожду в столовой, раз уж ты так хочешь, дорогой муженёк. Но если ты не соизволишь и за ужином со мной объясниться, учти: я немедленно покину этот проклятый дом и никогда больше сюда не вернусь! — И звуки её шагов затихли вдали.
Убедившись, что жена Джоада ушла, Роран отвёл кинжал от горла хозяина дома и вернул оружие Нолфаврелю, а сам снова уселся в кресло, приставленное к двери.
Джоад кисло глянул в его сторону, потёр шею и спокойно заметил:
— Если мы так и не достигнем взаимопонимания, вам лучше меня убить: это проще, чем мне потом объяснять Хелен, почему я на неё наорал.
— Мои соболезнования, Длинноног, — насмешливо заметил Лоринг.
— Она не виновата… во всяком случае, не очень… Она просто не понимает, почему на нас свалилось сразу столько несчастий, — вздохнул Джоад. — Скорее, это я виноват — я ведь так и не посмел ей все рассказать…
— Рассказать о чем? — вмешался Нолфаврель.
— Что я агент варденов. — От этого внезапного признания все прямо?таки остолбенели. Джоад помолчал и спокойно продолжил: — Вероятно, мне следует начать с самого начала. Скажи, Роран, тебе в последние месяцы не приходилось слышать, что у нас появился новый Всадник и что он выступил против Гальбаторикса?
— Да, такие слухи ходили, но ведь не всегда можно верить слухам.
Джоад опять помолчал.
— Не знаю, как лучше сказать… Дело в том, что в Алагейзии действительно появился новый Всадник. Это твой брат, Эрагон. «Камень», который он нашёл в горах Спайна, на самом деле был драконьим яйцом. А я много лет назад помог варденам украсть это яйцо у Гальбаторикса. Дракон, вернее, дракониха проклюнулась из яйца, когда оно находилось у Эрагона, и он назвал малышку Сапфирой. Поэтому раззаки и приходили в долину Паланкар: они искали его и новорождённого дракона. А потом они снова явились туда, ибо уже знали, что Эрагон перешёл на сторону врагов Империи и превратился в её непобедимого врага. Гальбаторикс рассчитывает, что, захватив вас, он сумеет загнать в угол и Эрагона.