Эрагон произнёс ещё несколько магических слов, и из зеркала донёсся голос Насуады:
— Неразбериха нас погубит. У нашего войска должен быть один командир, так что, Оррин, давай побыстрей решать, кто именно им станет! — В ответ послышался чей?то тяжёлый вздох:
— Как пожелаешь. Тебе решать.
— Но, государь, мы же не могли пока проверить её… — решительно возразил кто?то ещё.
— Хватит, Ирвин, — оборвал говорившего король Оррин. — У Насуады боевого опыта больше, чем у любого из воинов Сурды. Кроме того, пока что лишь варденам удалось разгромить армию Гальбаторикса, причём одну из мощнейших. Если бы Насуада действительно была одним из наших генералов — что, признаюсь, и впрямь выглядело бы забавно, — ты бы не стал колебаться, назначать её на пост главнокомандующего или нет, верно? Я бы предпочёл решать все вопросы субординации, если уж таковые возникнут, потом, когда все уже будет позади. Это будет означать, что я сам ещё на ногах, а не в могиле. Наш нынешний противник настолько превосходит нас численностью, что мы, боюсь, обречены, если только Хротгар со своим войском не успеет добраться сюда ещё до конца этой недели. Так, а теперь вернёмся к этому проклятому списку поставок продовольствия и прочих припасов… Кстати, где же он? Спасибо, Арья. Значит, ещё три дня без…
И речь зашла о том, что необходимы тетивы для луков и многое другое, но это Эрагону было уже не интересно, и он отключился. В зеркале тут же появилось его собственное озадаченное лицо.
— Она жива, — прошептал он, успокаиваясь, но радости особой после услышанного все же не испытывал.
«Я думаю, мы очень нужны им сейчас», — услышал он голос Сапфиры.
«Ты права, но почему Оромис ничего нам не сказал? Он же наверняка обо всем знает!»
«Возможно, не хочет прерывать наших занятий?»
Эрагон встревожился. Что ещё может сейчас происходить в Алагейзии? Он так давно не имел известий из родных краёв. Роран! Эрагона вдруг охватило чувство вины: ведь он в последний раз вспоминал о своём двоюродном брате несколько месяцев назад! А сколько времени утекло с тех пор, когда он видел его лицо в магическом кристалле, когда они с Бромом находились в Тирме?..
И Эрагон снова произнёс заклятие. На поверхности зеркала возникли какие?то белые хлопья или пена, в которой едва виднелись две фигуры. Эрагон не сразу даже разобрал, что человек справа — это Роран, одетый в дорожное платье путешественника и с молотом за поясом. Измученное лицо Рорана заросло густой бородой, в глазах его плескалось отчаяние. Слева от него Эрагон, к своему удивлению, увидел… Джоада! Оба то поднимались, то опускались, явно находясь на палубе какого?то судна, а вокруг ревело море, и грохот волн заглушал все остальные звуки. Потом Роран повернулся и куда?то пошёл — и перед взором Эрагона открылась палуба корабля и десятки его односельчан.
«Где это они? И почему Джоад с ними?» — бился в догадках Эрагон.
Пробормотав ещё несколько магических слов, он мысленно перенёсся в Тирм и был поражён тем, какой ущерб нанесён городским верфям; затем он устремился в Теринсфорд; затем на старую ферму Гэрроу, уже почти заросшую травой и кустарником, и, наконец, увидел Карвахолл. Вопль боли вырвался у него из груди: селение было покинуто.
Вопль боли вырвался у него из груди: селение было покинуто.
Все дома, включая замечательный дом Хорста, были сожжены дотла. Карвахолла больше не существовало; на берегу реки Аноры осталось лишь огромное пепелище. А из обитателей Эрагон заметил только четверых серых волков, что бродили среди обгорелых развалин.
Зеркало выпало у него из рук и, ударившись об пол, превратилось в груду осколков. Он горестно обнял Сапфиру; из глаз его ручьём лились слезы; он вновь оплакивал свой покинутый и теперь навсегда утраченный дом. Сапфира что?то тихонько гудела, пытаясь его утешить, тыкалась носом в руку, обнимала тёплыми крыльями — и вообще, всячески старалась проявить сочувствие.
«Успокойся, малыш, — услышал Эрагон её взволнованный голос, — ведь все твои друзья, мне кажется, живы».
Эрагон вздрогнул и вытер слезы, чувствуя, как крепнет в груди неколебимая решимость.
«Мы слишком засиделись в этих зачарованных лесах, отрезанные от всего мира. Пора расстаться с Эллесмерой, пора бросить вызов судьбе, чем бы нам это ни грозило! Роран, я вижу, может пока что сам о себе позаботиться, а вот варденам грозит опасность, и мы должны им помочь, Сапфира!»
«Значит, снова в бой, Эрагон?» — осведомилась Сапфира, и он уловил в её голосе некоторое сомнение.
Он понимал, что её останавливает, ибо и сам ещё не был уверен, действительно ли пришло время бросить вызов Империи, время убивать и крушить все вокруг, используя все свои силы и возможности и выпустив на волю слишком давно сдерживаемые гнев и ярость, пока Гальбаторикс не падёт мёртвым к их ногам. Но ведь эта война может затянуться на десятилетия и принести всем неисчислимые беды?
И все же Эрагон был уверен: ПОРА НАСТАЛА!
ДАРЫ
Эрагон в пять минут сложил свои вещи, взял подаренное Оромисом седло, закрепил его на спине Сапфиры, перекинул седельные сумы и пристегнул их.
Сапфира мотнула головой и, широко раздувая ноздри от возбуждения, сообщила: «Я буду ждать тебя в поле».