Доктор Дадден, напротив, в то утро из комнаты не вышел. Накануне вечером он выпил слишком много красного вина и бренди и, не услышав будильника, заведенного на десять минут четвертого, пребывал в глубоком, крепком сне еще девять часов (чуть не опоздав на поезд, которым собирался уехать во второй половине дня). И потому Лорне пришлось выйти на террасу с кучей компьютерных распечаток, трепещущих на морском ветру, и сообщить Терри, что ночью он не менее двадцати семи минут провел в третьей стадии сна; он впервые погрузился в настоящую стадию дельта-волны — в сон, что несет отдых.
— Кажется, вы начинаете приходить в норму, — сказала она. — Я бы сказала, что по характеру своего сна вы приближаетесь к остальному человечеству. Хотите отпраздновать?
— Однодневной поездкой в Лондон, пожалуй, — весело ответил Терри. — Мне кое-что нужно найти.
***
А Сара спала плохо: большую часть ночи она прокручивала в памяти избранные — самые язвительные — места из телефонной беседы с матерью Элисон. Их спор закончился угрозой, что наутро директору школы будет подана официальная жалоба на Сару. Поэтому она нисколько не удивилась, придя в школу и обнаружив в учительской адресованную ей записку.
— Я знаю, о чем вы хотите со мной поговорить, — сказала Сара, входя в кабинет миссис Палмер и усаживаясь на указанный ей стул. — Речь ведь об Элисон? Ее мать, должно быть, уже связалась с вами.
— Да. Она звонила около десяти минут назад. Голос у нее был весьма возбужденным.
— Что она сказала?
— Говорила путано, с ненужными подробностями. Что-то насчет того, что вы повели Элисон на порнографический фильм. Должна признаться, это показалось мне маловероятным. Возможно, стоит послушать вашу версию.
Возможно, стоит послушать вашу версию.
Рассказывая, Сара мало-помалу успокоилась. Она вспомнила, что Эйлин Палмер всегда относилась к ней справедливо и великодушно; за три года, которые они проработали вместе, им пришлось выдержать столько битв, столько трудиться, расчищая друг другу путь в юридических и административных джунглях, что теперь их соединяли воистину нерушимые узы. Сара знала, что если она скажет правду, ей нечего бояться.
— Вчера днем я обнаружила Элисон Хилл в парке Финсбери. Девочка сидела в полном одиночестве, — начала она. — Я спросила, что она там делает, и Элисон ответила, что не может попасть домой, поскольку мать вернется только в семь часов, а ключ она то ли потеряла, то ли забыла. Мне ничего не оставалось, как пригласить девочку к себе. По дороге мы зашли в кафе, а потом нам попался на глаза кинотеатр, и я подумала, что можно бы сводить девочку в кино. Там как раз показывали фильм, про который я недавно прочла, что он замечательно подходит для семейного просмотра. На афише было указано, что детям разрешается смотреть фильм только вместе со взрослыми. Но как только кино началось, я сразу же поняла, что фильм крайне сексистский, жестокий и… вообще предосудительный со всех точек зрения. Поэтому я решила уйти. Сходила в туалет, а когда вернулась, чтобы забрать Элисон, она исчезла. Пропала. Сбежала.
Эйлин внимательно слушала. Она хмурилась, но хмурилась ободряюще, сосредоточенно морща лоб.
— А что потом?
— Только тогда я сообразила, что совершила страшную глупость. Первым делом мне следовало выяснить адрес Элисон. Поэтому я вернулась в школу, попросила Дерека открыть секретарскую и нашла адрес девочки в ее личном деле. Из школы я позвонила Элисон домой, трубку сняла ее мать. Вернувшись с работы, она нашла девочку сидящей на пороге — надо полагать, в расстроенных чувствах. Похоже, фильм взволновал Элисон, потому что она плакала. В результате, мать девочки устроила мне нагоняй, обвинила меня в серьезной ошибке, а я ответила, что она, видимо, плохо смотрит за дочерью, раз та по три часа болтается без присмотра в парке… Все это было… довольно мерзко.
— Похоже, вы заставили ее оправдываться. Насколько я могу судить, это весьма агрессивная особа.
— Так вы… ты вы знакомы с миссис Хилл?
— Она предпочитает, чтобы ее называли мисс Хилл. Да, она бывает на родительских собраниях.
— А мистер… то есть ее муж, партнер или как там его.
— Нет. Я ничего о нем не знаю. Я даже не знаю, существует ли он.
— У меня такое ощущение… — Сара подалась вперед, уже более уверенно; она чувствовала, что ее затягивает тайна, окружающая семью Элисон. — У меня такое ощущение, что он умер. И умер совсем недавно.
— Правда? А откуда это ощущение?
— В Элисон есть что-то такое… Похоже, девочка зациклена на смерти. На уроке Нормана она прочла стихотворение собственного сочинения, и стихотворение ее было…
— Нездоровым?
— Не столько нездоровым… сколько беспросветным. Элисон написала о звезде, которая умирает и превращается в черную дыру, а две оставшиеся звезды переживают утрату и одиночество. Кроме того, вчера я обнаружила в ее ранце мышь. Мертвую мышь. Элисон нашла ее на игровой площадке и сказала, что хочет отнести домой и похоронить.
— Это действительно подкрепляет вашу гипотезу, — сказала Эйлин. Время от времени ее одолевала склонность к таким вот сухим формулировкам. Она посмотрела на часы и встала: пришло время для утренней линейки. — Вот что, Сара: сегодня во второй половине дня я дам ответ мисс Хилл, уведомлю ее, что рассмотрела жалобу и получила заверения, что впредь мои сотрудники будут вести себя должным образом.