Роберт смотрел на Линн, ожидая подтверждения и словно надеясь, что все это не более чем жестокая мужская шутка. Но Линн просто кивнула.
— По состоянию на понедельник, — сказала она.
Дождь почти прекратился. Терри включил зажигание.
— Все еще не могу поверить, — сказал он. — Мы два года дружим, и ты ни разу не сказал мне о сестре.
Он посмотрел в зеркало, включил поворотник и осторожно выехал на шоссе, держа курс на разрывы в облаках, откуда лился бледный солнечный свет.
***
На следующий день после долгого разговора с Робертом, в теплую, но ветреную пятницу Сара зашла в кафе «Валладон» и увидела Веронику, которая сидела с тремя другими женщинами. Сара замерла в дверях, не зная, что делать дальше; она смотрела, как Вероника, покинув подруг, направляется к ней — на лице ее сияла приветливая улыбка. Сара ощутила, как на локоть ей легла рука, обнаружила, что ее ведут к отдельному столику, где, судя по всему, предстоит беседа тет-а-тет. За столиком Сара достала из своего холщового рюкзачка книги и сказала, что не успела все прочесть; Вероника извинилась, что столь бесцеремонно всучила Саре книги, словно намекая на ее необразованность в определенных областях; глупость, конечно, ведь это, скорее, была уловка, чтобы встретиться с нею еще раз. Вероника зашла за стойку и налила себе кофе. (Слаттери, по обыкновению, настолько ушел в себя, что почти не вмешивался в жизнь кафе.) И они начали разговаривать.
Еще через день Сара позвонила Веронике. Они вместе поужинали, а затем отправились в кино на последний сеанс, и Сара опоздала на автобус. На следующее утро она проснулась в спальном мешке на полу комнаты Вероники в студгородке.
На следующее утро она проснулась в спальном мешке на полу комнаты Вероники в студгородке. А еще на следующее утро она проснулась в ее постели.
Ее разбудил щелчок: кто-то включил плейер. Первые несколько минут музыки Сара дремала, затем ее сознание выбралось на поверхность и стало осваиваться под песенку Билли Холлидей:
В понедельник опять тоска
Проросла из воскресной тоски.
— У тебя тоже? — спросила Вероника, присаживаясь на край кровати.
— Что тоже?
— В понедельник тоска.
— А сегодня понедельник? — Сара встревоженно привстала и посмотрела на часы. Они показывали десять пятнадцать. — Вот черт, у меня же лекция в полдесятого.
— У тебя глаза сонные. — Вероника попыталась коснуться ее лица указательным пальцем, но Сара дернулась и снова нырнула под одеяло. — Наверняка кофе хочешь.
— Ага, хочу.
— Я тоже, — сказала Вероника, — но, к сожалению, мы вчера весь выпили. — Она встала и потянулась, демонстрируя крепкое жилистое тело под длинной футболкой, которая доставала ей до колен. — Пожалуй, стоит смотаться к «Ионе». Кофе, завтрак и всяко-разно. Что скажешь?
После десяти тридцати завтрак в студенческой забегаловке не подавали, поэтому они быстро оделись, успели как раз вовремя и были вознаграждены беконом, грибами и окаменевшей яичницей. Вероника быстро разделалась со своей порцией, затем принялась макать вилку в упругий бугорок желтка, к которому Сара, сидевшая напротив с рассеянным видом, так и не притронулась. Они почти не разговаривали — во всяком случае, до тех пор, пока к столику не подошла Линн, студентка с истфака, — но даже после этого говорила исключительно Вероника. Сара теребила в руках пакетик с сахаром, пересыпала сахар в нижнюю часть пакетика, затем складывала пополам, после чего переворачивала и повторяла процесс — до тех пор, пока пакетик не порвался и сахар не усеял остатки ее завтрака.
— Так я и знала, — сказала Вероника.
Линн к тому времени ушла.
— Прости, — рассмеялась Сара. — Дурная привычка. — Она провела рукой по волосам, захватила прядь и слегка потянула. Привычка, успевшая пленить Роберта. А теперь этот жест впервые увидела и Вероника.
— Чем сегодня займешься? — спросила она.
— Не знаю, — ответила Сара. Голос ее был бесцветен. — Честно говоря, чувствую себя немного странно.
— Я заметила.
— Просто… Как это… — Сара взглянула на соседний столик. Хотя в столовой почти никого не осталось, три студента решили сесть совсем рядом и завели отрывистый бессвязный гомон. — Меня очень смущает, но… ты помнишь, что я говорила вчера о своих снах? — (Действительно ли она уже рассказала Веронике, хотя они знакомы всего пару дней?) — О том, какие они яркие иногда?..
Вероника кивнула.
— Так вот, ночью я видела сон о тебе.
— Обо мне?
— О нас. — Сара оглянулась на студентов. Те увлеченно жевали шоколадные батончики. — Мы были…
— Да? — сказала Вероника.
— …вместе в постели.
Вероника пожала плечами.
— Звучит довольно невинно. У тебя из-за этого такой истерзанный вид?
— Знаешь, как это бывает, — сказала Сара, — когда видишь сон о ком-то. На следующий день совсем по-другому смотришь на этого человека.
— Верно, — сказала Вероника. — Особенно если сон эротический.
— Вот именно, — произнесла Сара почти шепотом.
— Что значит «вот именно»?
— То и значит… «вот именно».
— Тебе снился эротический сон, ты это хочешь сказать?
Сара кивнула, а затем сказала (и голос ее был тише самого тихого шепота):
— Хорошо бы эти козлы ушли.
— А почему ты решила, что это сон? — спросила Вероника.