В первый момент Терри не понял, что находится у него перед глазами — ему показалось, что он видит комнату внутри комнаты. Прямо перед ним был толстый лист прозрачного плексигласа, примерно в десяти футах за ним горизонтальная перегородка — судя по виду, из ДСП, — на которой располагались холодильник, раковина и унитаз. Где-то в дюйме под перегородкой имелась большая полукруглая деревянная платформа, приподнятая над полом фута на два. Все пространство между платформой и полом было заполнено голубоватой хлорированной водой.
Вскоре Терри осознал, что видит он не что иное, как огромный резервуар, занимающий почти всю комнату. Если обойти вокруг, становилось ясно — как и следовало ожидать, — что резервуар разделен на две равные половины, каждая из которых оснащена элементарными удобствами. Вверху перегородки было просверлено отверстие, оттуда с двух сторон свисали пучки проводов, заканчивающихся электродами. Словом, в этой комнате находился увеличенный вариант устройства из соседней лаборатории, и круг был достаточно велик, чтобы на нем могли разместиться два подопытных человека.
— Безумие, — прошептал Терри, завершая третий круг вокруг резервуара. Он вглядывался в прозрачную клетку с благоговением и ужасом. — Полное, полное безумие…
Он сунул руку в карман и достал скомканную записку — ту самую, что подбросили ему почти неделю назад в виде бумажного самолетика: «СПРОСИ ЕГО ПРО СТИВЕНА УЭББА». Терри догадывался, что между запиской и жуткой комнатой есть какая-то связь. Кто бы ни был этот Стивен Уэбб, он побывал здесь, он участвовал в одном из экспериментов доктора Даддена. А что потом? Несчастный, а, может, и смертельный случай (ведь Дадден употребил это выражение)? И теперь некто призывает Терри расследовать происшедшее. В клинике у доктора были враги, вероятно, даже немало врагов, и Терри приглашали пополнить их ряды. Казалось, в каком-то смысле на него даже рассчитывают.
Терри вышел из комнаты, затем из лаборатории, не забыв запереть обе двери. Он попробует забыть восьмизначный код. Спускаться в лабораторию доктора Даддена ему больше не хотелось.
На цыпочках поднимаясь на первый этаж, Терри вдруг вспомнил об исчезнувшей фотографии. И подумал, что, возможно, вскоре вновь начнет спать и видеть сны. Несомненно, история Стивена Уэбба очень интересна, но Терри — всего лишь кинокритик, а не репортер. Он просто не годится для такого дела.
Кроме того, он уже час как должен находиться в постели.
11
ПСИХОАНАЛИТИК: Опишите свои чувства к Роберту.
ПАЦИЕНТ: Это был единственный человек, с кем я была совершенно откровенна. Я ему доверяла и… чувствовала, что могу рассказать ему все.
ПСИХОАНАЛИТИК: И все же он не стал вашим любовником?
ПАЦИЕНТ: Нет. Он мне был словно сестра. То есть брат.
ПСИХОАНАЛИТИК: Вы сказали, словно сестра.
ПАЦИЕНТ: Я хотела сказать — брат.
ПСИХОАНАЛИТИК: У вас есть братья и сестры? Вы никогда о них не говорили.
ПАЦИЕНТ: Есть одна сестра. Она на восемь лет старше меня, эмигрировала, когда мне было всего тринадцать. Ее решение оказалось внезапным.
ПСИХОАНАЛИТИК: Насколько я понял, и Роберт внезапно исчез из вашей жизни?
ПАЦИЕНТ: Совершенно внезапно.
ПСИХОАНАЛИТИК: Что ж, мы продвигаемся вперед.
***
С тропинки, бежавшей вдоль скалы, они видели Терри — он сидел в своей комнате у окна, склонившись над письменным столом, свет лампы сиял сигнальным огоньком маяка. Они помахали Терри, но он то ли не видел их, то ли не пожелал откликнуться.
Они двинулись дальше. Время от времени Роберт осмеливался посмотреть в глаза Саре, но не только потому, что ему хотелось в них смотреть (он никогда от этого не уставал), но еще и потому, что хотел упомянуть глаза Сары в своем стихотворении, но не знал, как их описать.
В твоих таких-то и таких-то глазах я подглядел…
В… ласковых и нежных? Теплых и сияющих? Чистых и живых? Здоровых и бодрых?
Нет, все не то. Роберт попробовал выкинуть эти мысли из головы и сосредоточиться на голосе Сары — она говорила о какой-то тряпке, которую недавно купила Вероника и которая, похоже, Саре не нравилась; еще она говорила о каком-то письме, полученном Вероникой, которое та спрятала, отказавшись обсуждать его содержание. Сару явно расстраивало и то, и другое. Роберт изо всех сил старался понять, почему ее так завели эти мелкие события.
— Ты кому-нибудь уже рассказывала? — просил он.
— Нет, конечно. Ты единственный, с кем я могу поговорить. Кому еще я могла сказать?
— Например, Терри.
Сара невесело рассмеялась.
— Я не в силах заставить его слушать, если только речь не идет о каком-нибудь фильме. Ты ведь ему не расскажешь?
— Конечно, нет, — ответил Роберт.
— Я знаю, как вы близки.
Он снова посмотрел ей в глаза. Голубые они или серые? Определенно, голубые.
В твоих голубых и каких-то там глазах…
Они перелезли через низкую стену и подошли к тому месту, где тропинка раздваивалась. Одна вела вдоль обрыва в город примерно в двух милях. Другая — к шоссе, где можно было сесть на автобус. Они решили, что пешком идти слишком поздно и направились к дороге.
Голубые незабвенные глаза?
Нет, это горы голубые и незабвенные, но не глаза. Да и к тому же они скорее серые, чем голубые.