…И я в твоих глазах никто…
Чувствует? Что он чувствует?
— Так что будем делать?
В сознание проник голос Вероники:
— Когда переезжаем?
— Я тебя разыщу, — говорила Сара. — Поговорим об этом позже.
Вероника попрощалась и ушла. Целоваться в присутствии Роберта они не стали.
Наступила тишина. Сара с виноватой улыбкой смотрела на Роберта, и он постарался улыбнуться в ответ.
— О чем вы говорили? — спросил он наконец. — Вы переезжаете?
Сара кивнула.
— Да, Ронни перебирается в Эшдаун. Мы займем бывшую комнату Джеффа.
— Понятно. — Еще кое-что придется осознать, еще с чем-то придется смириться. — Прекрасно.
— Да… Да, так оно и есть. Думаю, у нас все получится.
— Хорошо. — Роберт раскрыл «Дом сна» и невидяще пролистал. — Значит, твоя комната освободится?
— Наверное. — Что он имеет в виду? Не лелеет же он фетишистское желание въехать туда? — А что такое?
— Мой друг Терри ищет комнату, вот и все. Ты не против, если я скажу ему о комнате?
— Конечно, не против, — сказала Сара с облегчением.
— Это было бы прекрасно.
Вновь наступило молчание, на этот раз более долгое и тягостное. Сара искала тему для пустой беседы. Дюжина вежливых, бессмысленных фраз замерла у нее на губах.
— Это одна из книг Слаттери? — спросил Роберт, все еще силясь прочесть хоть строчку.
— Да. С той полки.
Сара показала нишу между книг.
— Этот мой друг, Терри… — сказал он. — Он хранит в одной из книг десятифунтовую банкноту.
— Правда? Зачем?
— Ну так, заначка. Если вдруг окажется на мели.
— Неплохо придумано.
— Ловко, правда? Наверное, один шанс на миллион, что кто-нибудь ее найдет. — Сара не могла понять, к чему Роберт клонит, но следующие неловкие и скомканные слова кое-что прояснили. — Сара, если я когда-нибудь захочу… оставить что-нибудь тебе, я положу это сюда. Вот в эту книгу.
— Что ты имеешь в виду?
— Страница… — он наугад перелистнул книгу, — …страница сто семьдесят три. Ты всегда будешь знать, где это найти.
— Что — это? Ты имеешь в виду деньги?
— Может быть, и деньги, или… в общем, что угодно. Не знаю. — Это было правдой, Роберт и сам плохо понимал, зачем все это говорит. Но ему почему-то казалось очень важным выговориться сейчас. — Обещай, что запомнишь?
— Роберт… — начала Сара и замолчала, не в силах сказать, что в качестве посредника своего загадочного сообщения Роберт умудрился выбрать ту самую книгу, которая символизировала все, что они с Вероникой испытывали друг к другу, — книгу, ставшую знаком их любви. Разве может она задеть его чувства подобной иронией? Нет, слишком жестоко. — Мне пора идти, — вот и все, что она сказала. — Я… послушай, прости, если мы поддразнивали тебя.
Роберт провел пальцем по зеленому корешку книги.
— Увидимся в доме, да?
— Хорошо, — ответил он.
Сара ушла, а он тупо смотрел перед собой — на то место, где она только что сидела, и в тысячный раз старался примириться с ее исчезновением.
***
Минут через десять в кафе заглянул Терри и обнаружил, что Роберт склонился над тетрадью: кончик языка высунут, сгорбленные плечи в равной степени демонстрируют как безысходность, так и полную сосредоточенность.
— Ты будто страдаешь над первым вариантом предсмертной записки, — заметил Терри.
Роберт отозвался коротким, безрадостным смешком и с удивительным для себя проворством захлопнул тетрадь. Роберт не желал, чтобы Терри или кто-то еще прознал о том, что он начал писать стихи о Саре.
— Не возражаешь, если мы оторвем тебя от праведных трудов? — осведомился Терри.
— Мы?
— Да, я должен встретиться кое с кем.
— Нет, все в порядке. Садись. Кстати, у меня для тебя есть новость. По-моему, твой вопрос с жильем решился.
И Роберт рассказал о комнате Сары.
Не так давно Терри решил покинуть свое жилище в студгородке — шумные соседи мешали ему спать необходимые четырнадцать часов в сутки. Мысль о том, чтобы поселиться в Эшдауне, показалась ему весьма привлекательной, и когда в кафе прибыли его приятели, все уже было решено. Люк и Черил, друзья Терри, тоже изучали кино, и оба щеголяли в традиционной для киноведческого факультета униформе — черных обносках от Оксфордского комитета помощи голодающим. И подобно Терри, они выглядели так, словно крайне нуждались в сытной пище и солнечном свете.
— Что за книга? — спросил Люк, беря «Дом сна».
Роберт поморщился, глядя, как он небрежно листает страницы.
Роберт поморщился, глядя, как он небрежно листает страницы. Он чувствовал себя так, словно в его присутствии оскверняли реликвию.
— Да так, нашел на полке, — сказал он и попытался забрать книгу, но Люк уже вцепился в нее.
— А кто такой Фрэнк Кинг? — Люк взглянул на первую страницу и быстро пробежал глазами список других книг автора. — Здесь говорится, что по одной его книге сняли фильм.
— Верно, — сказал Терри. — Называется «Упырь». Снят в 1932-м, в главных ролях Борис Карлофф и Седрик Хардуик[24].
— «Упырь»? Никогда не слыхал.
— Ха! — Терри просиял. — Это потому, что все копии исчезли. Во всяком случае, в Англии и Америке.
Роберт украдкой поставил книгу на полку.
— Тогда откуда тебе об этом известно? — спросил Люк.
— Ну, я читал статью о потерянных фильмах. Но на самом деле… — Терри замолчал, явно довольный собой, — …у меня на этот счет есть собственная теория. Хотите послушать?