Я лег, помассировал, как мог, раненую ногу и снова попытался сосредоточиться. Кроме того, у Комарика будет очень мало времени. Это тоже плюс.
Так, мне вдруг пришло в голову, что не знаю, где находится контора Березанского. Не поднимаясь, я позвонил по рабочему телефону Аркадии. Она сидела на месте и очень сухо, деловито объяснила, что главный офис ее адвоката находится в здании Международного торгового центра. Это меня вполне устраивало, потому что за этой стоянкой можно было легко наблюдать, даже не используя бинокль. А машину его я уже и так видел.
Потом я стал готовиться. Я не готовился так, даже когда брал сатанистов. Почти все свои штучки-дрючки, какие только оказались под рукой, я как-то приспособил и укрепил на себе. И даже пластину под жилет взял новую, которую еще ни разу не использовал. Было в этом что-то от приготовления летчика к длительному полету, вот только куда путь держим? Может, в неизвестность?
Снизу раздались шаги, а потом в дверь постучал Анатолич. Я крикнул, чтобы он входил.
Он положил завернутые в полиэтиленовый пакет деньги на стол и спокойно, без единого слова удалился.
Теперь пора было начинать игру.
Теперь пора было начинать игру.
Я взял свой сотовик и набрал домашний номер Сэма. Он взял трубку очень скоро, как будто ждал меня.
— Слушаю.
— Сэм, это я, — теперь я не шепелявил, конечно. — Предлагаю вам дело, от которого нелегко будет отказаться.
— А именно?
— Вы должны будете выступить моим козырем и доказать возможным клиентам Прилипалы их нечестность. Конечно, это будет не суд, просто частная беседа. Вы расскажете, что знаете, и уйдете спокойно, никто больше ни о чем не попросит.
— Сколько я за это получу?
— Пять тысяч. Деньги получите от меня, думаю, это вполне убедительно для вас.
— Да, вы производите впечатление человека, который держит слово. Но, Илья, пять тысяч! Мне кажется…
Я сразу понял свою ошибку.
— Пять тысяч долларов.
На том конце линии возникла пауза. Потом:
— Вы не ошиблись?
— Я сказал, пять тысяч долларов.
Я говорил, а сам слушал. Никаких признаков того, что нас подслушивали, не было. Или у него очень хорошая аппаратура, и не просто хорошая, а самая лучшая, или я неправильно все рассчитал. Так или иначе, но нужно было переходить к главной информации. Тем временем Сэм произнес:
— Вообще-то, Илья, я слышал, что финансовым посредничеством зарабатывают большие деньги, но чтобы такие…
Мне стало смешно, но я не рассмеялся. В деле, в котором решалось, в чьи карманы попадут десятки, если не сотни миллионов, он получал лишь крохи, но полагал, что это очень много. Впрочем, в абсолютных цифрах это было действительно немало, пять кусков зелеными он должен был зарабатывать года полтора, а то и два.
— Послушайте, Сэм, сейчас не время долго говорить. Мне кажется, вы не все понимаете. Решайтесь, но помните, что главным фигурантом в деле выступите не вы. Я соблазнил основного посредника, и он уже решил переместиться на мою сторону. Вы будете лишь подкреплением, очень может быть, ваше участие вообще не будет необходимо.
— Существует еще и основной посредник?
— Ну, есть тут один адвокатишка… Вам не обязательно знать его имя. Он все устроит, он уже давно искал подкопы под крупное дело и решил не упускать его на этот раз. До сих пор он работал на одну особу, но на самом деле собирался снести золотое яйцо совсем в другую корзинку, и вот теперь, после того, как его шеф понес ощутимые потери, решил переметнуться. Очень вовремя, могу заметить, иначе мне пришлось бы отменить его, как я это проделал…
Я нес всю эту чушь, стараясь сделать так, чтобы Сэм понял из нее как можно меньше. Но чтобы тот, кто будет слушать ее помимо Сэма, мог как следует раскинуть мозгами. Да так, чтобы найти в этих словесах больше смысла, чем видел я сам. Кроме того, я хотел, чтобы за этими оборотами проскальзывала определенная степень моей неуверенности, это было очень важно, чтобы Комарик не вздумал все-таки затаиться.
— Кстати, первую часть денег я уже получил, так что вы уже не можете ничего остановить, все уже пошло-поехало и решится, может быть, в несколько ближайших часов. Поэтому будет лучше, если мы придем к решению как можно скорее.
Он наконец сумел вставить:
— Но, Илья, если дело уже пошло, если все схвачено, кажется, так принято говорить, то зачем вам я?
— Поймите, это деньги представительские, а не инвестиционные.
Так сказать, плата за возможность выбора. В том числе, за откровенный разговор с вами о Прилипале.
Он молчал долго. Он определенно уловил ту неуверенность, которую я пытался демонстрировать Комарику. Но это определило и его решение.
— Скажите, Илья, а вы не хотите их обмануть? Так, как, может быть, устроила бы и Прилипала, будь у нее такая возможность?
Я внутренне настроился на возможность потерять дружеское расположение Сэма, но другого выбора не было. Я погрубел и слегка заблатнел.
— Ну и что, Сэм? Может, я и хочу их кинуть, но до вас-то эта волна явно не докатится. Вы-то сойдете с круга раньше, на предварительной стадии. И учтите, мне это нужно очень быстро. Поэтому, как ни хорошо я к вам отношусь, если вы ничего не придумаете, я обращусь к кому-нибудь другому.