— Вы уж простите, что я явился к вам в таком обществе, — сказал он, пренебрежительно махнув длиннопалой рукой на пялящуюся на них толпу. — Но, боюсь, любое зрелище — для толпы самый сильный наркотик.
— Как и противоречия, — напрямик ответил Ахкеймион. Хотя он был ошеломлен не менее непрошеных зрителей, он не забывал, что Багряные Шпили — не друзья адептам Завета. И не видел причин делать вид, будто это не так.
— И в самом деле. Мне говорили, что вы весьма сведущи в логике Айенсиса. Вы, адепты Завета, весьма лакомые кусочки, знаете ли.
«Айнон!» — с отвращением подумал Ахкеймион.
— Ну, стервятников мы успешно отгоняем прочь, если вы об этом.
Элеазар покачал головой.
— Не льстите себе. Мученикам излишнее самомнение не к лицу. Никогда не было. И не будет.
— А я всегда полагал, что им оно как раз свойственно.
Толпа, окружившая строй солдат, опомнилась и снова загомонила. Ахкеймиону пришлось повысить голос.
Губы великого магистра растянулись в кислой гримасе.
— Умный человек! Весьма умный, но маленький. Скажите, Друз Ахкеймион, как это вышло, что после стольких лет вы по?прежнему работаете в полевых условиях? Быть может, вы кому?то насолили? Не самому ли Наутцере, часом? А может, вы трахали Пройаса, когда тот был отроком? Уж не потому ли дом Нерсеев так внезапно выставил вас тогда взашей?
Ахкеймион утратил дар речи. Они навели о нем справки и взяли на вооружение все неприятные факты и обвинения, какие сумели раздобыть. А он?то думал, будто это он шпионит за ними!
— А?а! — сказал Элеазар.
— Вы не рассчитывали, что я буду столь бестактен? Но могу вас заверить: у тупого ножа есть свои…
— Нечистые мерзавцы! — взвыл кто?то у него за спиной с пугающей свирепостью. Следом раздались и другие крики. Ахкеймион огляделся и увидел, что людей Ксинема снова теснят. Многие айнрити наваливались на строй солдат и выкрикивали ругательства.
— Быть может, нам стоит удалиться в шатер маршала? — предложил Элеазар.
Ахкеймион мельком увидел за плечом великого магистра разгневанное лицо Ксинема.
— Боюсь, это невозможно.
— Понятно.
— Чего же вы все?таки хотели, Элеазар?
Ксинем велел Ахкеймиону завершить эту встречу еще до того, как она начнется, но Ахкеймион так поступить не мог. Он говорил не только с Элеазаром, могущественнейшим из колдунов Трех Морей, — он говорил с человеком, чья школа заключила союз с Майтанетом. Быть может, Элеазару известно, откуда Майтанет узнал об их вражде с кишаурим. Быть может, он поделится этими сведениями в обмен на то, что хочет знать сам.
— Чего я хотел? — переспросил великий магистр. — Да так, ничего, просто познакомиться. Быть может, вы не заметили, но Немногие здесь несколько… — он покосился на клокочущую массу айнрити, — несколько не на своем месте. Джнан требует, чтобы мы держались вместе.
— И при этом сохраняли дистанцию, сдается мне.
Великий магистр улыбнулся.
— Но не насмехались друг над другом! Насмешки нам не к лицу. Это ошибка, которую совершают только хлыщи?недоучки. Тот, кто истинно исповедует джнан, никогда не смеется над другими больше, чем над собой.
«Айноны сраные!»
— Так вот, как я уже сказал, я хотел познакомиться. Нужно же мне было встретиться с человеком, который практически вывернул наизнанку мои представления о Завете! Подумать только, ведь когда?то я считал вас безобиднейшей из школ!
Вот теперь Ахкеймион был действительно озадачен.
— О чем это вы?
— Мне сообщили, что вы не так давно проживали в Каритусале…
Гешрунни! Они поймали Гешрунни. «Неужели я убил и тебя тоже?» Ахкеймион пожал плечами.
— Ну да, ваша тайна выплыла наружу. Вы враждуете с кишаурим.
Но как они могут гневаться на него за это, когда они сами сделали это очевидным для всех и каждого, согласившись принять участие в Священной войне? Должно быть, дело не только в этом…
Гнозис? А вдруг Элеазар только отвлекает его, в то время как прочие прощупывают его Обереги? Быть может, это только наглая прелюдия к похищению? Такое уже бывало…
— Наша тайна, конечно, выплыла наружу, — согласился Элеазар. — Но ведь и ваша тоже!
Ахкеймион воззрился на него вопросительно. Этот человек говорил так, словно дразнил его знанием какой?то грязной тайны, настолько постыдной, что любое упоминание о ней, неважно, насколько косвенное, просто невозможно не понять. И тем не менее Ахкеймион понятия не имел, к чему он клонит.
— Его труп мы нашли по чистой случайности, — продолжал Элеазар. — Его доставил нам рыбак, который ловит рыбу в устье реки Сают. Но нас взволновал не столько сам тот факт, что вы его убили. В конце концов, в большой игре в бенджуку часто приходится выигрывать ход, жертвуя фигурой. Нет, нас встревожило то, как именно он был убит.
— И вы решили, что это я? — Ахкеймион рассмеялся — настолько это было нелепо. — Вы думаете, что это я убил Гешрунни?
Он был так потрясен, что просто выпалил эти слова. Теперь пришла Элеазарова очередь удивляться.
— Однако у вас талант к лжи! — сказал великий магистр, немного помолчав.
— А у вас — к заблуждениям! Гешрунни был самый высокопоставленный осведомитель, какого Завету удалось добыть на моей памяти.
— А у вас — к заблуждениям! Гешрунни был самый высокопоставленный осведомитель, какого Завету удалось добыть на моей памяти. Зачем бы нам его убивать?