Она помолчала, потом добавила весело:
— Да… вот так мы изъясняемся в профессиональной среде… в мире глобализации.
9
Микроавтобус отправлялся в Баракоа в восемь часов утра; экскурсан-тов — человек пятнадцать. Они уже успели перезнакомиться и без уста-ли восхищались дельфинами. Восторг пенсионеров (они составляли большинство), двух логопедов, отдыхающих вместе, и парочки студен-тов воплощался, понятно, различными лексическими средствами, но мысль сводилась к одному и тому же: бесподобно.
Потом стали обсуждать и сам клуб. Я взглянул на Жана Ива: он сидел один в середине салона, положив рядом с собой на сиденье блокнот и ручку. Наклонив голову и чуть прикрыв глаза, он сосредоточенно при-слушивался. Именно здесь он рассчитывал собрать большой урожай впечатлений и полезных замечаний.
Отдых все, пожалуй, тоже оценивали единодушно. Организаторов сочли симпатичными, а сами развлечения неинтересными. Комнаты нравились, кроме тех, что помещались близко к звукоусилителям — из-за шума. Еду находили сносной.
Никто из присутствующих не занимался утренней гимнастикой, аэробикой, обучением сальсе или испанскому. В конечном счете, боль-ше всего нравился все-таки пляж; к тому же там было тихо. «Развлечения и музыка вызывают отрицательные эмоции», — записал Жан Ив в своем блокноте.
Бунгало одобряли все в один голос, тем более что они располагались вдали от дискотеки. «В следующий раз потребуем бунгало!» — заявил кре-пенький пенсионер, мужчина в расцвете лет с начальственными замаш-ками; как выяснилось, в прошлом он занимался реализацией вин бордо. Студенты с ним согласились. «Дискотека не нужна», — пометил Жан Ив, с сожалением думая о том, сколько денег выброшено зря.
После поворота на Кайо Саэтиа дорога стала заметно портиться. Пош-ли выбоины да трещины, иногда чуть ли не во всю ширину шоссе. Шо-фер беспрестанно вилял, нас трясло и болтало вправо и влево. Отдыха-ющие вскрикивали и смеялись. «Хорошая компания подобралась, — шепнула мне Валери. — «Открытия» тем и удобны, что, в какие отврати-тельные условия туристов ни помести, они воспринимают это как при-ключение. В данном случае допущена ошибка: для такой дороги нужны джипы».
Не доезжая Моа, шофер резко крутанул руль вправо, чтобы объе-хать огромную яму. Автобус занесло, он сел в рытвину. Шофер напрасно жал на газ: колеса пробуксовывали в бурой грязи, и мы не двигались с ме-ста. Он пробовал стронуться несколько раз, но безрезультатно. «Так-так, — хмыкнул виноторговец, скрестив руки на груди, — придется выле-зать и толкать».
Мы вышли из автобуса. Перед нами расстилалась огромная равнина, покрытая растрескавшейся бурой грязью, — гаденькое зрелище. В боль-ших лужах гнила черная вода и торчали по краям сухие белесые стебли. Вдали высился гигантский завод из темного кирпича; две трубы изрыгали густой дым. От завода через пустырь непонятно куда тянулся, петляя, громадный ржавый трубопровод.
Стоявший на обочине металлический щит, с которого Че Гевара призывал трудящихся к революционному раз-витию производительных сил, тоже начинал ржаветь. Воздух был про-питан каким-то тошнотворным запахом, шедшим не то от луж, не то от самой глины.
Рытвина оказалась неглубокой, совместными усилиями мы легко сдвинули микроавтобус с места. Рассаживаясь, все поздравляли друг друга с победой. Обедали в ресторане, где подавали дары моря. Жан Ив озабо-ченно просматривал свою записную книжку; к еде так и не притронулся.
— Что касается «Открытий», — заключил он после долгого размышления, — по-моему, неплохо для начала, а вот с клубным отдыхом ума не приложу, что делать.
Валери наблюдала за ним, безмятежно потягивая кофе глясе, словно бы ее это совершенно не касалось.
— Можно, разумеется, выгнать всю команду культработников, — про-должил он, — сэкономим на зарплате.
— Уже хорошо.
— Не слишком ли радикальная мера? — заволновался он.
— Не волнуйся. Все равно массовик в курортном комплексе не про-фессия для молодых. Они тут тупеют и привыкают к безделью, перспектив к тому же никаких. Самое большее, чего можно добиться, — это стать директором городка или ведущим на телевидении.
— Так… Сокращаю зарплату культработников. Заметь, им платят немного. Боюсь, такой меры недостаточно, чтобы конкурировать с немецкими курортами. Смоделирую сегодня на компьютере, но как-то не верится.
В ответ она кивнула с полным безразличием, дескать, «моделируй, хуже не станет». Ее равнодушие удивило даже меня. Правда, мы много за-нимались любовью, а это, как известно, успокаивает: все прочее кажет-ся менее значимым. Зато Жану Иву не терпелось дорваться до своей программы, я даже подумал, что он попросит шофера достать компью-тер из багажника. «Не волнуйся, что-нибудь придумаем», — сказала Вале-ри, похлопывая его по плечу. Это его немного охладило, и он занял свое место в автобусе.
Всю последнюю часть пути пассажиры говорили в основном о Баракоа — конечной цели поездки; похоже, они уже знали о городе все. 28 ок-тября 1492 года здесь бросил якорь Христофор Колумб, его поразило, что бухта имеет форму правильного круга. «Один из самых прекрасных видов, какие только можно себе представить», — записал он в судовом журнале. В этой местности жили тогда индейцы племени тайно. В 1511 году Диего Веласкес основал город Баракоа — первый испанский город в Америке. В течение четырех веков город оставался в полной изоля-ции: подобраться к нему можно было только с моря. В 1963 году соору-жение виадука Фарола позволило проложить дорогу на Гуантанамо.