— Она свалилась на вол всхлипывающей грудой — вампиры специально отпустили ее.
Одна из женщин-вампиров сказала:
— Теперь ты. Ну! — В ее голосе прозвучал раскат грома — предвестие надвигающейся бури.
У второй девушки под очками широко раскрылись глаза.
— Мне девятнадцать. — Сквозь толщу ее злости начал пробиваться страх.
— Ладно, им больше восемнадцати. Все равно против воли человека — это против воли, — сказала и.
— А ты собираешься изображать полисмена, Анита? — заинтересованно спросил Янош.
— Я не буду стоять и смотреть, как вы их станете мучить.
— Ты высокого о себе мнения, Анита. Уверена в себе — мне это нравится. Сломать сильного человека — это всегда более интересное развлечение. Слабаки
плачут и хнычут, сопли размазывают, а вот сильные — они чуть ли не требуют, чтобы их терзали. — Он пошел ко мне крадучись, выставив паучью руку. — Ты хочешь,
чтобы я тебя терзал?
Я помнила, что Жан-Клод предупреждал не пускать в ход оружие, но хрен с ним. Я потянулась к браунингу.
Жан-Клод внезапно оказался рядом, держа Яноша за руку. Янош был ошеломлен. Честно говоря, я тоже. Я не видела, чтобы он двинулся, и Янош, очевидно, тоже.
Значит, ловкий фокус.
Я убрала руку от пистолета, хотя точно знала, что с ним чувствовала бы себя лучше. Но целью сегодняшнего упражнения было не почувствовать себя лучше, а
остаться в живых.
— Никому из нас не причинят вреда — такое было обещание, — сказал Жан-Клод.
Янош высвободился из хватки Жан-Клода медленно, почти лениво, будто наслаждался ситуацией.
— Если Серефина что-то обещает, она держит слово.
— Зачем тогда здесь эти женщины?
— Эти двое, — Янош показал на нас с Ларри, — действительно бросятся на защиту двух незнакомых людей?
Он говорил с удивлением, но удивлением приятным.
— К сожалению, да.
— А если они полезут в драку, ты встанешь на ее защиту?
— Если придется.
Янош улыбнулся, и кожа его натянулась, пытаясь не дать вылезти костям.
— Великолепно!
Спина Жан-Клода дрогнула, будто его застали врасплох. Я просто ничего не понимала.
— Эти две женщины вошли в наш дом добровольно. Они знали, кто мы, и согласились нас поразвлечь.
Я поглядела на вторую из девушек:
— Это правда?
Охранница-вампирша слегка тронула ее за плечо, но этого было достаточно.
— Мы пришли добровольно, но мы не знали…
Вампирша слегка сжала пальцы, и лицо девушки исказилось от боли, но она не издала ни звука.
— Они пришли сюда добровольно, и они в дееспособном возрасте, — сказал Янош.
— И что теперь будет? — спросила я.
— Айви, пристегни вот эту к той цепи. — Янош показал на кольца с меховой подкладкой слева от двери.
Айви и Брюс подхватили девушку, подняли на ноги и потащили к стене.
— Поерни ее спиной к комнате, пожалуйста.
Я шагнула к Жан-Клоду и прошептала, хотя и знала, что меня все равно услышат:
— Мне это не нравится.
— Мне тоже, ma petite.
— Мы можем этому помешать, не нарушая перемирия?
— Если они не причинят нам вреда непосредственно — нет.
— Что будет, если я нарушу перемирие?
— Нас скорее всего убьют.
В комнате пять вампиров, и три из них старше Жан-Клода. Мы наверняка погибнем. Черт!
Блондинка отбивалась и рыдала, пытаясь вырвать руки, пока вампиры приковывали ее к стене. Она тянула руки с такой силой, что, если бы не мех, ободрала бы
себе запястья.
Из боковой двери в комнату вышла женщина. Высокая, выше Жан-Клода. Кожа цвета кофе с двойной порцией сливок. Темные волосы спадают до пояса прямыми
тонкими прядями. Черное кожаное бикини, оставлявшее очень мало простора воображению. Женщина вошла широким шагом, на каблуках, очень по-человечески. Но она не
была человеком.
— Кисса! — сказал Жан-Клод. — Ты все еще при Серефине? — Он был удивлен.
— Не всем так везет, как тебе.
Голос женщины был медовой густоты. В воздухе запахло пряностями, и я поняла, что это либо ее духи, либо иллюзия.
Лицо с высокими скулами было без косметики, и все же она была красива — хотя я подумала, на что бы она была похожа, если бы не затмевала мне разум.
Потому что ни один человек не мог бы излучать такую первобытную сексуальность, которая висела вокруг Киссы облаком.
— Мне жаль, что ты здесь, Кисса.
Она улыбнулась:
— Не жалей меня, Жан-Клод. Серефина обещала отдать мне тебя до того, как Янош изуродует твое прекрасное тело.
Шесть вампиров, четверо из них старше Жан-Клода. Шансы менялись не в нашу сторону.
— Вторую девицу приковать вон там, — показал Янош на такие же кольца справа от двери.
Девушка замотала головой:
— Не выйдет.
Она отказалась идти и отбивалась лучше, чем блондинка. Она бросилась на пол и каждый дюйм использовала не чтобы сопротивляться, а просто не идти.
Две вампирши возрастом в несколько столетий, такие мощные, что у меня от их силы зубы ныли, должны были поднять ее за руки и за ноги и отнести к стене.
Наконец она закричала — громко, прерывисто и зло. Темноволосая вампирша прижала ее к стене, а другая приковала..
— Не могу я смотреть, ничего не делая, — сказал Ларри. Он стоял рядом со мной; может быть, он не знал, что вампиры услышат его шепот.
Но это было не важно.
— И я тоже.
Ладно, пусть нас убьют, но мы прихватим с собой сколько сможем.
Жан-Клод обернулся, будто учуял, что мы тянемся к оружию.
— Ma petite, мсье Киркланд, не доставайте оружие. Они следуют закону. Эти женщины пришли их развлечь. Они не будут убиты.
— Вы уверены? — спросила я.
Он помрачнел.
— Я ни в чем уже не уверен, но я думаю, они сдержат слово. Женщины перепуганы и слегка побиты, но вреда им не причинили.
— А это не вред? — спросил Ларри. Он был готов выйти из себя, и его трудно упрекнуть.
Ответила я:
— У вампиров очень оригинальное понятие о том, что такое вред. Правда, Жан-Клод?
Он спокойно встретил мой взгляд:
— Я вижу в ваших глазах обвинение, ma petite, но не забывайте, что это вы меня просили вас сюда привести.