поколдовать, и ответ готов. Или вы можете просто поднять мертвеца и спросить, кто его убил.
Я сделала глубокий вдох и медленный выдох. Как правило, расследование преступления не требует магии, я применяю знания, но сказать это — значило бы
оправдываться. Я ничего не должна была доказывать этой Фримонт.
— А вы не верьте всему, что в газетах пишут, сержант Фримонт. А насчет поднятия мертвых — с этими тремя это не поможет.
— Вы хотите сказать, что мертвых тоже не можете поднять? — Она покачала головой. — Если не можете нам помочь, так езжайте домой; миз Блейк.
Я поглядела на Ларри. Он чуть пожал плечами — все еще не мог оправиться. Вряд ли у него хватило бы сил заорать на меня, чтобы я вела себя прилично. А
может, Фримонт его достала не меньше, чем меня.
— Я могла бы поднять их в виде зомби, сержант, но им, чтобы говорить, нужно хотя бы иметь рты.
— Они могут записывать ответы, — сказала она. Хорошее предложение. Я стала думать о ней лучше. Раз она хороший коп, можно простить некоторую
враждебность. А поскольку я еще никогда не видела таких тел, как там, внизу, можно простить очень резкую враждебность.
— Может быть, но мертвые часто теряют высшие нервные функции, . и после травматичной смерти — быстрее. Вряд ли они смогут писать, а если бы и смогли, они
вряд ли знают, что их убило.
— Но они же это видели, — сказал Ларри. У него голос сорвался на хрип, и он деликатно откашлялся, прикрывая рот рукой.
— Из них никто не пытался убежать, Ларри. Почему?
— А почему вы его спрашиваете? — сказала Фримонт.
— Он стажер, — ответила я.
— Стажер? Вы привели стажера на мое убийство?
Я посмотрела на нее в упор:
— Я не учу вас делать вашу работу, не учите меня делать мою.
— Вы пока еще ни черта не сделали. Если не считать того, что ваш помощник облевал кусты.
Ларри покраснел до корней волос.
— Ларри — не единственный, кого тут вывернуло, — сказала я, — он лишь единственный без нагрудной бляхи. Ладно, Ларри, не хрена нам тут делать. Поехали.
Я прошла мимо Фримонт, Ларри послушно направился следом.
— Я не хочу, чтобы что-нибудь из этого просочилось в прессу, миз Блейк. Если репортерам станет что-нибудь известно, я буду знать, откуда это пошло.
Она не кричала, но ее было отлично слышно.
Я обернулась. Я тоже не стала кричать, но меня тоже все слышали.
— Вы имеете дело с противоестественным созданием, использующим меч, и оно быстрее вампира.
У нее на миг изменилось выражение лица, будто я наконец сделала что-то интересное.
— Откуда вы знаете, что эта тварь быстрее вампира?
— Никто из мальчиков не пытался бежать. Они все погибли где стояли. Либо эта тварь быстрее вампира, либо очень здорово владеет ментальным контролем.
— Значит, это не ликантроп?
— Даже ликантроп не обладает такой быстротой, и он не может затмить разум человека. Если бы перед ними появился ликантроп с мечом, ребята заорали бы и
побежали. Были бы хотя бы следы борьбы.
Фримонт стояла и смотрела. Смотрела очень серьезно, будто измеряла меня и взвешивала.
Фримонт стояла и смотрела. Смотрела очень серьезно, будто измеряла меня и взвешивала. Она все еще не была от меня в восторге, но она слушала.
— Я могу вам помочь, сержант Фримонт. Может быть, могу вам помочь понять, кто это сделал, пока он не сделал этого снова.
Ее спокойная уверенность на миг чуть дрогнула. Не гляди я в это время прямо ей в глаза, я бы даже не заметила.
— Ах ты черт! — сказала я громко, подошла к ней и понизила голос. — Это так, да? Это не первые жертвы?
Она поглядела в землю, потом подняла глаза и встретилась со мной взглядом, чуть выставив челюсть. Глаза у нее уже не были безразличны, они были чуть-чуть
испуганы. Не за себя, а за то, что она сделала — или не сделала.
— Дорожная Полиция штата имеет право расследовать убийства, — сказала она, и в ее голосе впервые не было полицейской твердости.
— Сколько? — спросила я.
— Двое. Пара подростков, юноша и девушка. Очевидно, обнимались в лесу. — Голос был тихий, почти усталый.
— Каково заключение экспертизы?
— Вы правы, — сказала она. — Лезвие, вероятнее всего, меч. Монстры оружием не пользуются, миз Блейк. Я думала, что это бывший ухажер девушки. У него есть
коллекция предметов времен Гражданской войны, в том числе холодное оружие. Все подходило.
— Логично, — кивнула я.
— Ни один из его клинков описанию ран не соответствовал, но я решила, что он выбросил орудие убийства. Я не думала… — Она отвернулась и так резко
сунула руки в карманы штанов, что я испугалась за целость ткани. — Обстоятельства того убийства не похожи на это. Жертвы были убиты одним ударом; их
пригвоздило к земле. Это вполне мог сделать человек.
Она посмотрела на меня; будто ожидая, что я с ней соглашусь. Я согласилась.
— На телах были другие раны, кроме смертельной?
Она кивнула:
— Лица изуродованы, левая рука девушки отсутствует. Та, на которой было кольцо бывшего ухажера.
— Глотки перерезаны?
Она сдвинула брови, вспоминая.
У нее — да. Крови немного, как будто рана посмертная.
Настала, моя очередь кивнуть:
— Отлично.
— Отлично? — переспросил Ларри.
— Думаю, вы имеете дело с вампиром, сержант Фримонт. Они оба обернулись ко мне.
— Обратите внимание на то, какие части тел отсутствуют. У одного мальчика после смерти отрезаны ноги. В районе паха бедренная артерия проходит близко к