— Да, конечно, конечно, прошу простить меня, господин! — Я незаметно запустил когти в ногу Андрэ и прошептал: — Молчи, дурень!.. Конечно, эта задача недостойна такого героя, как маркиз! Обычно он не разменивается на такую мелочь. Но ради прекрасной принцессы пойдет против своих обычных правил!
— О! Замечательно! Я так благодарен вам, маркиз! Клянусь — я свое обещание выполню. Рука моей дочери и полцарства в приданое!
— Э-э-э…
— Мой господин счастлив, что может оказать эту небольшую услугу, — поспешил я «перевести» растерянное блеяние Андрэ. — Я думаю, мешкать не стоит — отправляемся немедленно… Ах, да! Как я мог забыть!
— Что случилось? — встревожился Хилобок. — У вас обязательства в другом месте?
— Нет… Мне неловко об этом говорить, но… Мой господин немного не от мира сего — ну вы понимаете — герой, все такое. Наверное, он и не заметил отсутствия сапог, лошадей и поклажи. Его можно понять, он уже всеми мыслями там — на острие атаки, в центре боя. Но, согласитесь, как-то не пристало герою без сапог воевать. Да и на лошадях мы доберемся до Мордауна гораздо быстрее. Не могли бы вы в счет будущего приданого…
— О… Это деликатный вопрос. Дело в том, что у меня, как выяснилось недавно, ничего нет. Я прибыл к Пусию налегке… Ну ничего, я думаю, он мне не откажет.
Пусий Первый Великолепный долго отказывался от сомнительной чести спонсировать безнадежное — по его убеждению — предприятие. Однако объединенными силами, привлекая родственные чувства и грязный шантаж, нам удалось выбить из него лошадь, сто золотых и сапоги для Андрэ.
— Удачи вам, благородный маркиз! — Голос Хилобока Четвертого прозвучал неуверенно.
Я не мог его осуждать за это — зрелище пытающегося взобраться на коня Андрэ производило тягостное впечатление. Еще немного, и старик сообразит, что его надули. Я вскочил на лошадь и, вцепившись в штанину, неимоверным напряжением всех сил перекинул ногу оруженосца через седло. Раздался характерный треск рвущейся ткани.
— По-моему, костюм маркиза ему несколько мал, — заметил Пусий Первый.
— Он сел.
— Сел?
— Да, представьте себе — глупая прачка в Либерхоффе постирала его в кипятке, — невозмутимо соврал я. — Ничего страшного, пока он в седле, прореху все равно незаметно. Прощайте и ждите нас с победой!
— Мы будем следовать за вами со всей возможной скоростью, — пообещал Хилобок Четвертый.
— Помаши им рукой и скажи что-нибудь на прощание, — прошептал я Андрэ. — Что-нибудь героическое. Все же на подвиг отправляемся!
— Что сказать-то? — пропыхтел Андрэ, мучительно пытаясь сохранить равновесие и поймать ногами стремена.
— Скажи, что обязательно надерешь задницу этому ублюдку! — раздраженно буркнул я в спину гиганту. — Неужели…
— Я обязательно надеру задницу этому ублюдку! — послушно повторил «маркиз», поймав наконец стремена.
Мне показалось, лошадь под нами сейчас упадет от смеха. Никогда не любил придворных — что людей, что лошадей. Когти привычно выскользнули из подушечек и вонзились в круп насмешницы. Заржав, та мгновенно сорвалась в галоп.
— Удачи-и-и-и-и… — долетело уже издалека.
У меня не нашлось храбрости обернуться и помахать лапой. Тем более обе передние лапы были заняты — я вцепился ими в седло, задние же — обутые в сапоги — беспомощно болтались в воздухе. Так что можно сказать, я все-таки помахал на прощание лапами. В некотором смысле. Гораздо хуже было то, что Андрэ начал потихоньку сползать назад, что рано или поздно должно было закончиться падением, а, поскольку болтался я позади оруженосца, то и к моему падению — тоже. Тут впереди показалась нависшая над дорогой толстенная ветвь, и я осознал, что наша поездка вот-вот закончится.
— Андрэ, пригнись!
— А?
— Пригни… А, черт!
Раздался треск от встречи лба оруженосца и дубовой ветви. К моему удивлению, Андрэ не вылетел из седла, а наоборот — судорожно сжал колени. Лошадь пробежала еще несколько шагов, придушенно захрипела и остановилась.
— Все, все, сдаюсь… Ваша взяла…
— Андрэ, ты как?
— А? Тьфу… — Оруженосец выплюнул несколько листьев. — Ох, господин… Что-то мне нехорошо. Может быть, пойдем дальше пешком?
— Если… он… не разожмет… колени… — простонала лошадь. — По-всякому… пешком пойдете…
— Андрэ, перестань сдавливать бока лошади. Ты ее сейчас задушишь.
— Уфффф… Ну и бык! — облегченно перевела дух лошадь. — На нем самом ездить можно! Вот наказание на мою спину…
— Терпи и гордись! — с пафосом произнес я. — Тебе выпала честь везти самого маркиза д'Карабаса!
— Ой, вот только не надо мне голову морочить! Твой «маркиз» впервые в седло сел — я же чувствую.
— Не вздумай никому проболтаться!
— Кому?!
— Ах да… Ну тогда чего стоим? Трогай давай! Бублинг заждался нас!
— А?
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ,
в которой повествуется о том, как благородный Конрад фон Котт посетил могущественного и коварного мэтра Моргана Мордауна и какой неожиданностью это закончилось для рыжей ведьмы
На десятый день октября мы выехали к границе с бывшим королевством Хилобока Четвертого. О том, что оно именно бывшее, пока еще не говорили вслух, но догадаться было несложно. В настоящий момент правил там Временно Исполняющий Обязанности Короля мэтр Морган Мордаун. Об этом сообщали глашатаи, разосланные ВрИОК мэтром Мордауном по всем окрестным городам. Кроме самого факта, сообщение содержало еще массу всяких пунктов касательно новых правил поведения, запретов и мер наказания за их нарушение, что сразу настроило меня против нового правителя. Я не против порядка, но даже худшего из самодуров предпочту зануде, перечисляющему, сколько шнурков на одежде положено каждому из сословий и как громко разрешается чихать в общественном месте. Право слово — подобная любовь к деталям говорит о больших проблемах с головой у того, кто эти законы придумывал.