— А-а-а… любопытно, любопытно! Что мы тут имеем? — Он бесцеремонно схватил меня за шкирку и поднял перед своим лицом. — Какая интересная трансформирующая формула!
— …в твою… душу… бога… Отпусти меня немедленно, старый пень! — со всей возможной в такой ситуации учтивостью попросил я ученого бергцверга. Однако моя просьба была полностью проигнорирована. Чертов старик крутил меня перед глазами как… как нашкодившего кота!
— Не дергайся! Так… так… очень хорошо!
— Что хорошего, ты, засушенная ящерица?! Поставь меня немедленно на пол!
Тщетно. Тонкие как палки руки оказались удивительно сильными. Старик с унизительной легкостью разложил меня на столе, небрежно сдвинув в сторону склянки с таинственными препаратами, и занес надо мною какую-то трубу, зловеще расширяющуюся на конце.
— Прощай, Булыга! — простонал я, встретившись с испуганным взглядом Андрэ, и покорно закрыл глаза.
Описывать все, что проделал со мною гражданин Эйсмарх, мне не позволяют природная стыдливость и многочисленные провалы в памяти. Очнувшись в последний раз, я сообразил, что лапы мои свободны, и хотел наброситься на мерзавца, но сил моих хватило лишь на то, чтобы наблевать ему на одежду.
— Коновал! Палач! — прохрипел я, пытаясь сползти со стола. — Тебе в инквизиции цены бы не было…
— О, инквизиция! Таки я вам скажу — это был замечательный период моей жизни! Как меня ценили! Если будете в Праге, найдите… а, впрочем, они все уже умерли. Век людской так короток. Но если бы они не умерли, то охотно подтвердили бы, как ценили старика Эйсмарха! Увы, никакого развития, никакой перспективы — специфика работы.
Век людской так короток. Но если бы они не умерли, то охотно подтвердили бы, как ценили старика Эйсмарха! Увы, никакого развития, никакой перспективы — специфика работы. Пришлось расстаться с ними ради чистой науки.
— Почему я не удивлен? — Голова наконец перестала кружиться и я начал немного соображать. — Судя по моему виду, у тебя ничего не вышло?
— Отрицательный результат в науке тоже считается результатом.
— Ах ты, старый сморщенный гнилой гриб! Ты чуть меня не убил и все ради чего?! Отпусти меня, Андрэ, я ему морду расцарапаю!
— Молодой человек, держите котика крепче! Или я за себя не ручаюсь!
— Неграждане, неграждане, прошу вас, не усугубляйте!
— Я убью тебя, клистирная трубка!
— Господин, может, не надо? Вы еще слишком слабы…
Увы, это была истинная правда! Вспышка гнева отняла остатки сил, и я беспомощно обвис в руках оруженосца.
— Вынеси меня отсюда, Андрэ! Я не могу видеть эти морды…
— Вот она — современная молодежь! — развел руками Эйсмарх. — Для них стараешься, а вместо благодарности…
— За что я тебе благодарен должен быть? За то, что ты меня чуть не до смерти умучил?
— Но ведь ты жив? И все органы у тебя в целости и на своем месте.
— И я все еще кот. И весь прок от визита к «лучшему специалисту» — несколько мучительных часов, и все осталось как прежде.
— Каких часов? Я тебя обследовал всего четверть часа.
— Ага, — подтвердил Булыга в ответ на мой вопросительный взгляд. — Быстро он вас, господин…
— Что же касается результата, то, прошу заметить, за столь короткое время я полностью разобрался в структуре наложенного на тебя заклятия. Увы, я не могу его снять. И никто не сможет, кроме человека, его наложившего. Так что один полезный совет я-таки могу дать — не трать время на поиск других магов, ищи именно того, кто наложил заклятие. И на твоем месте я бы поспешил.
— Это еще почему?
— Потому что заклятие еще не вошло в полную силу. Это произойдет в ночь накануне Дня всех святых.
— И тогда… — Я уже, в общем, догадался, что услышу.
— И тогда его уже никто не снимет, — равнодушно закончил старик. — А теперь убирайтесь. Я и так потратил на вас слишком много времени!
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ,
в которой повествуется о том, как благородный Конрад фон Котт повстречал хозяина бродячего цирка и какой неожиданностью закончился обычный обед
— Вы, господин, сразу видно — грамотный очень. Наверное, у вас учитель был собственный? Или вы к священнику ходили учиться?
— Да с чего ты взял? — Я прервался, пораженный как многословием, так и неочевидностью умозаключения оруженосца.
— Ну мы уже четыре мили идем, а вы еще ни разу не повторились, — с завистливым восхищением пояснил Андрэ. — Я большую часть этаких слов и не слыхал раньше!
— Иезус Мария! Какой неожиданный вывод… Нет, Булыга, на учителя у нашей семьи никогда не было средств, а к священнику я ходил очень недолгое время, научился немного читать и считать — вот и все.
Книжная грамотность благородному человеку ни к чему — вот что я тебе скажу. Всему полезному я научился потом, как-то само собой из жизни. Что касаемо ругательств — это я за время службы нахватался. Умение по большому счету бесполезное, но иногда помогает облегчить душу — вот как сейчас.
— Да вы не расстраивайтесь, господин! Найдем мы вашего колдуна. А не найдем, так котом тоже неплохо. Я вот иногда думал — хорошо котам. Спишь себе весь день, ночью пару мышей придавишь — чтобы утром хозяйке предъявить и свое блюдечко сметаны заработать. И опять спишь весь день. Хорошо!
— Булыга, замолчи!