— Господин?! За что?!
— Андрэ, волки!
То ли на Андрэ так подействовала боль в ноге, то ли он вообще резко умнел в опасной ситуации, но оруженосец вновь проявил неожиданную сообразительность и быстроту реакции. Не медля ни мгновения, он сгреб головешки и тлеющие угли — на самом деле в его лапищах уместился почти весь костер — и метнул в морды сунувшихся было вперед Креста и Беспалого. Пока ослепленные и обожженные волки катались по траве, пытаясь унять боль, Андрэ схватил в охапку мешок, закинул на плечи меня и помчался через лес не хуже Иголки в ту памятную ночь. Последнее, что я увидел, — Сиплый, прыгающий на задних лапах в попытках поймать пастью хлопья пепла. К счастью, уже начинало светать и Андрэ удавалось огибать наиболее заметные деревья. Правда, подлесок и кусты он сносил не хуже матерого лося во время гона. Очухавшиеся волки преследовали по пятам, но оруженосец со страху развил такую скорость, что догнать нас они никак не могли.
— Господин! Смотрите — дорога!
Оказалось, какие-то таинственные инстинкты вывели Андрэ почти к самому тракту, нужно было только перебраться через небольшой — шагов десять — участок болота.
— Господин! Смотрите — дорога!
Оказалось, какие-то таинственные инстинкты вывели Андрэ почти к самому тракту, нужно было только перебраться через небольшой — шагов десять — участок болота. Ни на мгновение не задержавшись, Булыга запрыгал с кочки на кочку, как заправская лягушка. Позади раздался разочарованный вой. Оглянувшись, я увидел скрывающихся в кустах волков — видать, не решились сунуться за нами в топь.
— А это не так уж трудно, — обратился ко мне Андрэ, перепрыгивая на пятую по счету кочку. — Надо просто прыгать с кочки на кочку, не останавливаясь, и все дела!
— Замечательное открытие, Андрэ! Ты прирожденный болотник. Только хочу обратить твое внимание на одно обстоятельство… — озабоченно произнес я, оглядываясь.
— Какое?
— Даже на два. Первое — кочки впереди закончились. И второе — мы тонем!
— А? — Оруженосец попытался развернуться, чтобы вернуться на шаг назад, но потерял равновесие и рухнул в грязь.
— Помогите! Спасите! Господин!
— Перестань орать! — Я выбрался на берег и принялся вылизывать мех.
— Господин?!
— Перестань орать, я говорю. И хватит барахтаться. Там курице по колено.
Андрэ с пристыженным видом выбрался на берег и начал стаскивать вымазанную в грязи одежду.
— Ка-а-акой мужчина-а-а!!! — Полный восхищения женский голос заставил меня подпрыгнуть на месте.
— Кто здеся? — жалобно вопросил Андрэ, прикрываясь ладошками.
— Да ладно, все, что стоило разглядывать, я уже рассмотрела.
— Тьфу ты! — Я снова взялся за свою многострадальную шкуру. — Андрэ, успокойся, это всего лишь лягушка.
— Всего лишь?! — раздался возмущенный вопль с кочки.
— Как это «успокойся»? Она разговаривает!
— Ну и что? — Тут и до меня дошло. — Ты что, тоже понимаешь ее?
— Так а я о чем говорю?!
— А-а-а! Вот оно что! — Я подошел к берегу болота и отвесил учтивый поклон. — Прошу извинить меня, принцесса! Я так давно в этой шкуре, что уже воспринимаю говорящих зверей и птиц как должное. Капитан Густав Конрад Генрих Мария фон Котт — ваш покорный слуга!
— Вы знаете обо мне? — обрадовалась принцесса. — Вас случайно не мой отец послал?
— Увы, не имею чести знать вашего батюшку. А вашу историю поведала мне ведьма из Либерхоффе — та, что пыталась вас расколдовать. Я обращался к ней с той же проблемой… с тем же результатом, к сожалению.
— Неужели вы тоже пострадали от колдовства мэтра Мордауна?
— Э-э-э, мне трудно утверждать, но один из колдунов, причастный к моей беде, называл себя Дестротусом, а имени его сообщницы я не знаю.
— Дестротус… Дестротус… Нет. Никогда не слышала этого имени. Меня заколдовал придворный маг моего папеньки мэтр Морган Мордаун. Не думаю, что он стал бы скрываться под таким нелепым псевдонимом.
— Ну с таким-то именем, как у него, псевдоним ему не помешал бы, — попытался пошутить я.
Совершенно не представляю, как вести себя в обществе коронованных особ. Тем более когда оные особы всего в фут размером, зеленого цвета и в разговоре заметно приквакивают. — А почему вы не остались у ведьмы? Все-таки болото…
— В этом виде мне лучше на болоте. У ведьмы в доме слишком сухо, моя кожа была в ужасном состоянии, несмотря на постоянные водные процедуры. Да и здешние мухи и комары не чета городским — никакой химии, сплошь натуральный продукт.
— Но скоро наступит зима…
— И я усну вместе с другими обитателями болота, — вздохнула принцесса. — Это и к лучшему. Во сне нынешнее мое положение не будет беспокоить меня, время до весны пролетит незаметно. А весной, может быть, и занесет в наши места какого-нибудь принца… Кстати, никто из вас случайно не принц?
— За себя могу поручиться — род фон Коттов, конечно, невероятно благороден, но венценосных особ в нем точно не было. А мой спутник вроде бы из крестьян. Правда, я знаю его меньше месяца, и за это время он не раз удивлял меня, но… посмотрите сами — какой из него принц?
— А? — Мой оруженосец между тем, стыдливо обмотав чресла какой-то тряпкой, пытался отстирать одежду. Выглядел он, надо признать, впечатляюще — вылитый Геркулес — но вот лицо подкачало. Как-то не вяжутся с обликом принца узкий лоб, мощные надбровные дуги, нос картошкой и выдающаяся нижняя челюсть. Особенно же идет вразрез с обликом принца выражение младенческой наивности, придающее этой вполне страхолюдной внешности совершенно невообразимый вид.