Идеальный человек с идеальной судьбой? Да. И соблазн будет слишком велик для многих! Путь Жаворонка повторят, результат воспроизведут, и мир постепенно заполнят правильные люди.
Которые отвергнут сомнения, руководствуясь Законом и Пользой. И в соответствии с идеалом они без всяких колебаний поступят с миром так, как сочтут нужным. Олицетворяя высшие принципы высших варн, они станут воплощениями Закона, опорами Пользы — и палачами Любви.
«Закон соблюден, и Польза несомненна», — возгласят тысячи Дрон и будут правы.
Я не хочу жить в таком мире.
Даже в ином рождении.
…Или я сгущаю краски? Пройдет время, и Любовь властно набросит цветочную гирлянду на Брахмана-из-Ларца, как однажды при мне назвал сына Жаворонок… Впрочем, обождем с Любовью — может быть, для начала Дрона сумеет понять, что значит дружба.
Потому что в последнее время царевича Друпаду словно подменили!
О, приезд царевича к нам — это была занятная история! Ее истоки теряются в хитросплетении царственных интриг, и я долго разматывал этот змеиный клубок…
Когда двенадцать лет назад в обитель явилась бенаресская царевна Амба, отвергнутая раджой Шальвой, своим женихом, было положено начало этой истории.
Потом грянула битва между Гангеей Грозным, регентом Хастинапура (похитившим, а позже отпустившим царевну), и его учителем Рамой-с-Топором, были раздоры и плохо скрываемая неприязнь, было… много чего было! Игры великих держав всегда шиты белыми нитками по черному полотну! Нет, правители воистину что дети!
Ведь всякому ясно: Город Слона превращается в центр-зародыш будущей империи, и единственной силой, в принципе способной противостоять Хастинапуру, является держава панчалов. Опять же всем известно, что царь Шальва ненавидит Грозного еще с памятного дня похищения невесты. Панчалы не желают попадать в зависимость от Грозного? Но они уже не столь сильны, как раньше. Шальва тоже не слишком силен, зато вместе…
И что же делают эти умники?!
Панчалы торжественно отправляют своего наследника на обучение в нашу обитель. Под Шальвапур, столицу Шальвы. Наследник самого Шальвы, в свою очередь, едет к панчалам. Тоже, дескать, мир посмотреть, ума-разума поднабраться! Все достойно, благородно, все внешне безобидно… только жизненно важное заключение союза, увы, откладывается до совершеннолетия царевичей-наследников!
А Грозный чуть ранее призвал Черного Островитянина к вдовам своего сводного брата, провозгласив обычай «Путрика». И теперь от имени внуков, четырехлеток Слепца и Альбиноса, двигает войска по доске Великой Бхараты: захвачены пределы «Десяти Крепости», пали соседи Магадха и Митхила, разбиты племена сухмов и пундров, снова придавлено к земле упрямое княжество Каши!
И посольства Хастинапура идут косяками на запад, а Пятиречье — сватать малолетним внукам Грозного тамошних царевен.
Чанчалам и Шальве стоило бы поторопиться. Иначе у них есть шанс остаться коралловыми рифами в море, которые в одночасье захлестнет волнами — когда у Грозного дойдут руки до Декханского Юга, регент не захочет оставлять за спиной рассадник враждебности…
Похоже, в наше время даже в ашраме отшельника не спрячешься от суеты этого благословенного, но увы, далеко не лучшего мира. Так не стоит же пускать суету хотя бы в свое сердце. Великие цари наивно плетут великие интриги? Это их дело и их забота.
Мне хочется одного: на моих глазах растут и взрослеют двое детей — Друпада, сын панчальского царя Пришаты, и Дрона, сын любознательного Жаворонка… Боги, пусть они станут друзьями!
Иначе будущему радже и будущему идеальному человеку не вырасти людьми.
Определенные сдвиги налицо. Царевич из кожи вон лезет, стараясь не отстать от Дроны ни в чем — ни в изучении Вед и обрядов, ни в искусстве поражать ближнего своего различными острыми и тупыми предметами.
Царевич из кожи вон лезет, стараясь не отстать от Дроны ни в чем — ни в изучении Вед и обрядов, ни в искусстве поражать ближнего своего различными острыми и тупыми предметами. У мальчишки появилась цель. И царственной. спеси заметно поубавилось.
Что же касается Дроны — ларец его души по-прежнему остается для меня закрытым…
Заметки Мародера, обитель близ Шальвапура, середина периода Грисма
— Друпада! Друпада, очнись! Достаточно! Считай, что ты победил!
— Что… что такое?! — Царевич заморгал, пытаясь восстановить зрение. Расплывающиеся перед глазами цветные пятна наконец собрались вместе, обрели резкость и глубину, позволив увидеть: над Друпадой склонился Дрона.
Обеспокоенный настолько, насколько он вообще мог быть обеспокоенным.
— Как… как ты сказал? — хрипло выдохнул царевич.
Он не был уверен, действительно ли Дрона произнес последние слова или они ему просто послышались при выходе из глубокой медитации.
— Ты победил, Друпада, — раздельно повторил его друг и вечный соперник.
Впрочем, нет, это царевич считал Дрону своим соперником, постоянно пытаясь опередить щуплого мальчишку хоть на шаг. А Дрону меньше всего интересовали успехи или неудачи других брахмачаринов — и в итоге он всегда оказывался первым.
Кроме этого раза!
Царевич сумел просидеть в медитации дольше маленького брахмана.