…Однажды Дрона, желая удостовериться в том, как его ученики овладели оружием, созвал их всех, сведущих в разных науках. И, велев поместить на вершине дерева искусственного ястреба, сделанного мастерами без ведома царевичей, он указал им на птицу как на цель.
Дрона сказал:
Все вы быстро возьмите свои луки и станьте здесь. Возложив на тетиву стрелы, цельтесь в этого ястреба. По моей команде голова его должна быть снесена. Каждому из вас я дам команду, действуйте же так, сынки!
Рассказчик сказал:
Тогда Дрона, лучший из потомков божественных мудрецов, сказал старшему из Пандавов, Юдхиштхире по прозвищу Царь Справедливости: «Возложи стрелу, о неприступный, и по моей команде пусти ее». И вот Юдхиштхира, по приказу учителя первым взяв лук, издававший большой шум, стал целиться в ястреба. И через минуту Дрона сказал такие слова тому потомку Кауравов, держащему натянутый лук: «Видишь ли ты этого ястреба на вершине дерева, о сын лучшего из мужей?» — «Вижу», — ответил учителю Юдхиштхира. Через минуту Дрона опять спросил его: «А видишь ли сейчас это дерево, меня и братьев?» — «Вижу это дерево, и тебя, и братьев, и ястреба», — отвечал ему снова Царь Справедливости. И Дрона, недовольный в душе, сказал тогда ему с укором: «Отойди же, непосильно тебе пронзить эту цель».
Затем, великославный, опросил он таким же порядком других учеников, а также царевичей, явившихся из иных стран. И все они отвечали Дроне: «Мы видим это» — и были осуждены им.
Тогда Дрона с улыбкой обратился к Арджуне: «Теперь ты должен поразить эту цель, смотри же внимательно! Натяни лук, о сын, и стой пока с минутку». Когда так было сказано, Обоерукий Арджуна по слову учителя стал с натянутым луком, смотря пристально в цель. И через минуту Дрона обратился к нему: «Видишь ли ты этого ястреба и дерево, а также меня?» — «Вижу этого ястреба, — отвечал Арджуна, — но не вижу ни дерева, ни тебя».
Тогда неприступный Дрона, довольный в душе, через минуту снова спросил того наилучшего героя среди Пандавов: «Если ты видишь этого ястреба, то скажи еще слово». — «Вижу только голову ястреба, но не тело», — отвечал тот. И Дрона, у которого от восторга волоски поднялись на теле, сказал Арджуне: «Стреляй!» И тот выпустил стрелу, не раздумывая. И в мгновение ока, срезав острым наконечником стрелы голову того ястреба, помещенного на дереве, сбил ее на землю…
Заметки Мародера, летний лагерь близ Хастинапура, третья четверть периода Васанта
— Урок закончен, — сказал Дрона юноше в шкурах, наблюдавшему со стороны. — Теперь уходи.
— Да, Гуру, — ответил Экалавья, сын Золотого
Лучника.
— Ты что-нибудь понял?
— Только одно: смотреть и видеть — разные вещи.
Дрона долго провожал взглядом грязного нишадца.
Из набросков Черного Островитянина, не вошедших в летопись, записано со слов царевича Юдхиштхиры через два года после предыдущих событий
Стреноженных коней они оставили пастись на опушке под присмотром сына дворцового виночерпия, хвостом увязавшегося следом. Импровизированный конюх был донельзя возмущен отведенной ему ролью — он-то собирался всласть поохотиться вместе со всеми! Но однозначный приказ Арджуны, подкрепленный здоровенным кулаком Бхимы, которым последний недвусмысленно потряс перед носом виночер-пия-младшего, не предполагал какого-либо выбора.
Впрочем, все пятеро царевичей-Пандавов вскоре напрочь забыли о своем спутнике — началась охота, и посторонние мысли мигом выветрились из юных голов!
Впервые они вырвались в лес одни, без взрослых.
Попросту говоря, удрали. Рассудительный Юдхиштхира поначалу возражал против этой сомнительной затеи, но вскоре Царю Справедливости пришлось сдаться под напором Бхимы и Арджуны.
Двое младших близнецов своего мнения, как обычно, не имели и присоединились к старшим братьям.
И вот теперь они бесшумно (во всяком случае, так им казалось) пробирались между узловатыми стволами, с нетерпением вслушиваясь в лай пущенных вперед собак и гадая: какую дичь подняли гончаки?
— Хорошо бы они гарну спугнули! Белую! — мечтательно прошептал Юдхиштхира, обернувшись к Арджуне.
— Уж лучше тигра! — вспыхнули глаза его Серебряного брата.
За спиной послышался оглушительный треск, И оба Пандава спешно обернулись, вскидывая луки.
Однако вместо ожидаемого тигра или, на худой конец, белой гарны из кустов выбрался отставший
Бхима.
— Лучше ракшаса! — уверенно сообщил он. — Ростом с гору и мохнозубого!
— Таких не бывает! — попытался урезонить братца-буяна Арджуна. — И потом ракшаса даже десятком стрел не очень-то свалишь…
— А я дубиной, — мрачно объяснил Страшный и продемонстрировал братьям вышеозначенную дубину. Такой действительно можно было свалить ракшаса. Даже ростом с гору и мохнозубого.
— Нету тут ни тигров, ни ракшасов. — Юдхиштхира обнял за плечи готовых заплакать близнецов, сам не вполне уверенный в правоте своих слов, но искренне желая, чтобы они оказались правдой. Царь Справедливости отнюдь не был трусом. Просто он понимал лучше других: встреча пятерых легковооруженных подростков с тигром или голодным людоедом может закончиться весьма плачевно.
Кажется, при этих его словах оба близнеца вздохнули с облегчением — они тоже не рвались в герои А старшему брату верили безоговорочно.