— Ага, слушаю.
— Она сказала, что если я выйду из переделки живым, а она нет, то я должен тебе сказать…
— Да валяй же, что она сказала?!
— Погоди, я думаю. Мне пришлось заучивать наизусть. В общем, так: буквы А, М, Е, И, затем числа семьдесят три и тысяча девятьсот двадцать. И буквы Н, К, Н.
— А?
— Она сказала, что ты поймешь.
— Я рад, что она так во мне уверена. А почему она не сказала, что это означает?
— Потому что считала, что если я все буду знать, Уолкотт может вытянуть это из меня, а от него это Мейра явно скрывала.
— И больше ничего?
— Практически. По-моему, она хотела прибавить что-то еще, но заметила лишь, что прямо ирония какая-то — оказаться пленниками в киве, так близко к «нижнему» миру.
Инди повалился обратно в постель.
— Напиши эти буквы и цифры на бумажке, ладно? Мне надо пораскинуть умом.
— Погоди-ка… Было еще что-то, едва не забыл.
— Погоди-ка… Было еще что-то, едва не забыл.
— Что?
— Буквы Б, Т, Б, Х. На этом послание заканчивается.
— Потрясающе! — Инди повернулся на бок.
* * *
Открыв застекленный стеллаж с изделиями анасаси в своей солнечной библиотеке, Смитти вынул рифленый горшок и провел пальцами по волнистым краям сосуда, сработанного более тысячи лет назад. Потом выставил его на вытянутых руках перед собой, словно посвящая богу.
— Как по-твоему, чего они делали горшки такими грубыми снаружи, вроде как этот?
Инди сидел в мягком кресле, положив на колени открытый блокнот с выписанной комбинацией букв и цифр, продиктованных Мейрой Шеннону. Сегодня утром Инди чувствовал себя уже достаточно окрепшим, чтобы встать с постели, но все еще страдал от мигреней. Мейра так и не объявлялась, а он располагал только ее зашифрованным сообщением.
— Наверно, чтобы легче было держать мокрый горшок с водой.
— Оно не исключено. Но лет пять тому у нас тут останавливался один парень из музея естественной истории, так он думал, будто их делали такими, чтобы напоминало плетеную корзинку. Знаешь, мы ведь с Уизериллом нашли массу дребедени корзинщиков, пришедших сюда первыми. А может, анасаси считали, что глиняные кувшины сподручнее, а на вид им больше нравились старые корзинки. Понимаешь, про чего я толкую?
— Ага, Смитти, улавливаю. — Интересно, а Смитти действительно сделал все, о чем рассказывает? Может, он и был с Уизериллом, а может и нет. Но Инди больше волновало беспечное отношение Смитти к пропаже дочери. Ему будто и дела нет. — Смитти, чего я не могу понять, так это почему вы не беспокоитесь о Мейре. Почему вы ее не ищете?
Смитти поставил горшок обратно в витрину и шагнул к Инди, сжав кулаки.
— Скажи, где искать. Я готов. Я выдержал все полицейские расспросы, пока ты дрых в своей спальне. Я сделал, чего мне по силам. Я из кожи вон лезу, а она мне вроде как и не дочь.
— Извините. Просто… — Инди постучал карандашом по блокноту. — Я совсем завяз с этой штукой, а сидеть без дела не выношу.
— Я б тебе пособил с этим ребусом, но эти буквы и цифры мне ничего не говорят. А что до сидения сложа руки — так оно тоже не по мне. Не стрясись эта штука, я бы сейчас рыскал по каньонам. Там моя настоящая жизнь.
— Я бы хотел быть с вами. Кстати, что вам известно о роге единорога?
Смитти отвернулся обратно к витрине, будто внезапно заинтересовался собственной коллекцией.
— Ты о чем это?
— Мейра сказала, что Уолкотт ищет эту вещицу.
— Она так сказала? А мне никто не говорил, — пожилой старатель пошаркал ногами. Он явно знает.
— Давайте же, Смитти! О чем речь?
— Ведать не ведаю ни про каких единорогов.
— А про бивни мастодонтов?
— Ну, была у меня палица, сделанная из слоновой кости. Красивая штуковина с серебряным кончиком и красивой серебряной рукояткой. Мать Мейры кликала эту штуку рогом единорога. Я не видал, от какой головы его отломали, так что не могу сказать наверняка, из чего он сделанный. Она оставила его здесь, когда удрала на пару с дочкой.
— Как он выглядит?
— Слоновая кость, прямой и вроде как витой.
— Как это витой?
— Будто кусок слоновой кости размягчили, а потом скрутили.
— Как это витой?
— Будто кусок слоновой кости размягчили, а потом скрутили.
Точь-в-точь так и должен выглядеть мифический рог единорога.
— Он сейчас у Мейры?
— Не ведаю, — пожал плечами Смитти. — Если оно и так, она мне не сказывала.
— Так что же с ним случилось?
Махнув рукой, Смитти болезненно скривился.
— Ну, много лет тому, когда я еще выпивал, я заложил его на торговом посту. Нуждался в деньгах. Опять же, Рози хотела, чтоб я сбыл его с рук. Ей взбрело в голову, будто эта штука повинна в моем пьянстве.
— Каким образом?
— У меня не спрашивай, — хохотнул Смитти. — Она просто суеверная. Впрочем, с той поры я капли в рот не брал.
— А не могла Мейра его выкупить?
— Нет, я спрашивал об нем у Недди пару лет назад. Этот парень заправляет ломбардом. Он сказал, что старый индеец, которого он не знает, пришел и взял его себе.
— Может, он все-таки знает, что это за индеец, — предположил Инди.
— Знаешь чего? Почему бы нам не сходить туда, выспросить, чего Недди помнит?
Инди уже чувствовал себя достаточно хорошо для прогулки. Мигрень утихла до тупой пульсации, если только резко не поворачиваться.
— Хорошая мысль. Заодно выяснить, что это Джек так задержался. — Шеннон отправился на торговый пост, чтобы купить масла вместо бараньего сала и пару других мелочей. С тех пор прошло больше часа.