— Развязывай язык, сквоу! — Джимбо резко толкнул голову Рози к столу. — Где искать твоего дедулю?
— Полегче, Джимбо, полегче, — осадил его Уолкотт.
— Вы не сможете его найти, — тяжело дыша, отозвалась Рози, когда рука бандита ослабила хватку.
— Или ты сейчас же отведешь нас к нему, или вы оба умрете, — по ледяному, беспощадному тону Уолкотта было ясно, что он намерен привести угрозу в исполнение. — Итак, что ты выберешь?
— Не трогайте моего дедушку. Я отведу вас туда, где спрятан рог. Я знаю место.
— Итак, правда наконец выходит наружу! — возликовал Уолкотт. — Где это?
— В Ховенуипе.
— А, запрятан в руинах анасаси? Умно. Ты знала об этом с самого начала и даже словом не обмолвилась старине Смитти.
Шеннона насторожило то, что Уолкотт говорит о Смитти, как о приятеле. Впрочем, в поведении Уолкотта все настораживает.
— Ладно, теперь вы все знаете, — бросил Джек, — так оставьте нас в покое.
— Пока не можем, Шеннон. Нынче ночью нам предстоят археологические раскопки, и вы с Джимбо будете моими землекопами.
ГЛАВА 14. ХРОНИКА
Солнце скрылось за дальним гребнем, окружив темный хоган Агуилы радужным ореолом. У дверей слонялся давешний пес, затявкавший на пришельцев, да пара кур копалась в земле.
От самого же Агуилы ни слуху ни духу. Но все равно они ждали верхом, остановив лошадей в почтительном отдалении.
— По-моему, его тут нету, — заметил пожилой старатель.
Инди не очень-то и удивился. Путешествие измотало его; Смитти наверняка тоже устал. С другой стороны, Инди чувствовал изрядное облегчение, что им удалось проделать обратный путь, так сказать, ни разу не оступившись на скользкой дорожке — а одного раза вполне достаточно, чтобы разрушить замечательную жизнь.
Смитти взял поводья обеих лошадей.
— Отведу их в задний двор, а заодно огляжусь по сторонам.
— А я пока подожду в машине, почитаю, — Инди похлопал по оттопыренному карману, в котором лежала книжка.
— Остальная чепуха про прошлое, так ведь? — поколебавшись, осведомился Смитти.
— Смахивает на то, — на самом деле Инди не дочитал приписку Мейры, но Смитти вовсе незачем об этом знать.
— Если обнаружишь там еще чего про меня, ты мне скажи.
— Непременно, Смитти, — хмыкнул Инди.
Все-таки приятно вновь очутиться на мягком сиденье за баранкой «Форда». Вчера в это же время Инди было безразлично, увидит ли он машину вновь — но то было еще до поездки верхом через ущелье Кейн. Вытащив из рюкзака свечу, Инди зажег ее и открыл семейную хронику на первой странице. Запись была датирована 24 октября 1798 года.
Меня зовут Джон Роджерс. Я начинаю этот дневник, дабы записать все, что мне ведомо об антикварной реликвии, коей я обладаю с 1787 года. Речь идет о необычном скипетре слоновой кости. Если верить предыдущему владельцу, оный скипетр якобы изготовлен из аликорна, сиречь рога единорога. По виду он прям и тонок, а не изогнут, как полагается слоновьему бивню. Кроме того, обращают на себя внимание особые бороздки, винтом вьющиеся вдоль всего жезла, будто он закручен. В длину оный жезл насчитывает сорок два с половиной дюйма от рукоятки до кончика, прикрытого серебряным колпачком. У рукоятки он толщиной приблизительно дюйм с третью и постепенно сужается к концу.
Далее, оный скипетр увенчан позлащенной серебряной рукоятью в виде двуглавого орла. Сей символ власти, видимо, имеет хеттское происхождение и, вероятно, вывезен в Европу крестоносцами. Впоследствии он в пятнадцатом столетии оказался в руках Рима. На рукояти также имеется греческая надпись.
Перед приобретением я перевел надпись и был весьма порадован, узнав, что означенная надпись гласит: «Иоанн Палеолог, Император. Аликорн-противоядие». Полагаю, что упомянутый император — это Иоанн VIII из династии Палеологов, правивший Византийской империей с 1425 по 1448 год. Следует также отметить, что нижняя часть жезла была окрашена киноварью, а по ней процарапаны греческие и арабские фразы, наверняка предназначенные для усиления могущества аликорна.
Нет нужды говорить, что я приобрел жезл и, можно добавить, за весьма сходную цену. После того я месяца три провел в библиотеке Британского музея и библиотеке Святого Марка в Венеции, изучая сказания и историю аликорнов, и ныне могу утверждать, что мне ведома вся туманная история оной реликвии, каковую можно почерпнуть из литературы.
Там сказано, что означенный аликорн был захвачен в качестве трофея при падении Константинополя в 1204 году и стал частью венецианской добычи. Два века спустя, как я говорил, он оказался в руках византийского императора Иоанна VIII. Во время своего правления он посетил Венецию, дабы получить помощь для своей распадающейся империи. Возможно, он взял аликорн в это путешествие и там расстался с ним. Как бы то ни было, аликорн переходит в руки богатого ювелирного негоцианта по имени Джорджо Бельбава.
Как бы то ни было, аликорн переходит в руки богатого ювелирного негоцианта по имени Джорджо Бельбава. Согласно записям в библиотеке Св. Марка, в 1488 году сын Бельбавы вручил оный аликорн дожу Барбариго, а тот передал реликвию настоятелю собора. Человек, продавший мне жезл, не знал, каким образом реликвию получил его отец. Признаюсь откровенно, я не стал добиваться от него полного объяснения.