Октавиус (тихо Тэннеру, схватив его за руку). Желаю счастья, Джек.
Тэннер (тихо Октавиусу). Я не делал ей предложения. Это очередная ловушка.
(Идет к цветнику.)
Октавиус стоит ошеломленный.
Мендоса (перехватывает миссис Уайтфилд, которая идет из дома со стаканом
бренди в руке). Что это, мэдэм? (Берет у нее стакан.)
Миссис Уайтфилд. Немного бренди. Мендоса. Это ей только повредит. Разрешите.
(Одним духом проглатывает все содержимое стакана.) Положитесь на воздух
Сьерры, мэдэм.
Все мужчины на минуту забывают об Энн и недоуменно
глядят на Мендосу.
Энн (обхватив Вайолет за шею, на ухо ей). Вайолет! Когда я лишилась чувств,
Джек что-нибудь сказал?
Вайолет. Нет.
Энн. А! (С глубоким вздохом облегчения снова откидывается назад.)
Миссис Уайтфилд. Ох, ей опять дурно!
Все готовы снова броситься к ней, но их удерживает
предостерегающий жест Мендосы.
Энн (не поднимая головы). Нет, нет. Мне хорошо.
Тэннер (вдруг направляется к ней решительным шагом, вырывает ее руку у
Вайолет и нащупывает пульс). Да ведь у вас пульс так и скачет. Ну-ка,
вставайте. Что за глупости! Вставайте сейчас же! (Поднимает ее на
ноги.)
Энн. Да, силы уже вернулись ко мне. Но, право, Джек, вы меня чуть не убили.
Мэлоун. Ничего, мисс Уайтфилд, буйные поклонники — самые искренние. От души
поздравляю мистера Тэннера и надеюсь, что вы оба будете частыми гостями
в аббатстве.
Энн. Благодарю вас. (Подходит к Октавиусу.) Рикки-Тикки-Тави! Поздравьте же
меня. (Тихо.) Я хочу, чтобы вы последний раз из-за меня поплакали.
Октавиус (твердо). Больше никаких слез. Я счастлив вашим счастьем. И,
несмотря ни на что, по-прежнему верю в вас.
Рэмсден (становясь между Тэннером и Мэлоуном). Вы счастливейший человек,
Джон Тэннер. Я завидую вам.
Мендоса (подвигаясь, чтобы стать между Тэннером и Вайолет).
И,
несмотря ни на что, по-прежнему верю в вас.
Рэмсден (становясь между Тэннером и Мэлоуном). Вы счастливейший человек,
Джон Тэннер. Я завидую вам.
Мендоса (подвигаясь, чтобы стать между Тэннером и Вайолет). Сэр! Две
трагедии возможны в человеческой жизни; одна — когда не исполняется
заветное желание; другая — когда оно исполняется. Мой удел — первая,
ваш — вторая.
Тэннер. Мистер Мендоса, у меня нет заветных желаний. Рэмсден, вам легко
называть меня счастливейшим человеком : ведь вы только зритель, тогда
как я — главное действующее лицо. Энн, перестаньте искушать Тави и
идите сюда.
Энн (повинуясь). Вы невозможны, Джек. (Принимает подставленную ей руку.)
Тэннер. Заявляю во всеуслышание, что я вовсе не счастлив. Энн кажется
счастливой, но на самом деле она просто горда своим торжеством, успехом
и победой. Это не есть счастье, это лишь цена, за которую сильные
продают свое счастье. Своим решением мы оба только что отказались от
счастья, свободы, покоя; больше того — отказались от романтических
возможностей неведомого будущего ради семейных и домашних забот. Прошу,
чтобы никто из вас не усмотрел в этом случая напиться и произносить
дурацкие речи или отпускать непристойные шутки на мой счет. Свой дом мы
намерены обставить по собственному вкусу; и я довожу до всеобщего
сведения, что все семь или восемь дорожных будильников, четыре или пять
несессеров, салатницы, соусники, лопаточки для рыбы, экземпляры «Ангела
домашнего очага» Патмора в сафьяновом переплете и прочие предметы,
которыми вы собираетесь нас завалить, будут немедленно проданы, а
вырученные деньги использованы для бесплатного распространения
«Карманного справочника революционера». Бракосочетание через три дня
после нашего возвращения в Англию; в окружной магистратуре, свидетели —
мой поверенный и его секретарь, форма одежды обыкновенная…
Вайолет (с глубоким убеждением). Джек, вы дикарь.
Энн (любовно, с горделивым взглядом, поглаживая его руку). Ничего, ничего,
дорогой. Продолжайте говорить.
Тэннер. Говорить!
Общий смех.