— Когда я только завладел это короной, я слышал навязчивые строки, которые сводили меня с ума днем и ночью, но с годами они стали тише и незаметнее, пока, как мне казалось, не исчезли совсем. Но только сейчас, сняв корону, я стал от них свободен. — Он помолчал.
Хочу я властвовать в веках, лишь именем внушая страх.
Когда придешь ко мне с Земли, чтоб нам склонились короли,
Свое ты имя не забудь — оно тебе укажет путь.
Лишь в крови истинной ответ узнаешь ты сквозь много лет.
— Но я ничего не понимаю! Чем мне это стихотворение должно помочь?
— Я думаю, что это как-то связано с истинной королевой. Ее возвращение предсказали мне мудрейшие, и именно по их совету я заставил Элекзила пойти за ней, но он привел тебя…
— Может, это как-то связано?
— Может, связано, может, нет, жаль, не слышал вашу беседу, — перебил меня голос Васиэля, — но выяснить это тебе предстоит потом. Нам надо уходить. Сюда идут! Уходим.
— А как насчет меня? — Князь Рубин вежливо мне улыбнулся.
— Я не отказываюсь от своих слов. — Я посмотрела ему в глаза. — Мы поможем тебе бежать.
— Мы?! — возмущенно подпрыгнул Васиэль. — Я под этим бредом не подписывался!
— Я подписалась. И если ты не поможешь ему бежать, помогу я. Не знаю как, но я сдержу свое слово.
Васиэль обреченно вздохнул:
— Надеюсь, ты получила действительно нужную информацию, потому что дарить свободу князю Рубин очень опрометчиво!
— Я сказал то, что действительно важно! — холодно хлестнул голос князя.
— Сама решай, стоит ли это того, чтобы меня отпустить.
— Ой, Томочка, зная твоего сумасшедшего Алекса, я бы очень хорошо подумал! Он же меня потом под боком у Вседержителя достанет!
— Я не прошу свободы Красного мира. — Голос князя мгновенно остудил истерику ангела, возродив тишину. — Мой род почти мертв. Оставшиеся в живых женщины и дети не покинут Шеррахх, дабы в будущем растворить кровь Рубин в крови очередных завоевателей. Да и Сапфиры рано или поздно нашли бы меня, как бы хорошо я ни спрятался.
— Ладно! — Васиэль подошел к нам. — Тогда проще. Выбирай между Лазурью и миром смертных.
— Боюсь, Лазурь в скором времени запылает, если там поселюсь я. — Князь невесело усмехнулся, оглядел нас и решил: — Я выбираю мир смертных.
— Фух! Слава богу! А я так боялся, что ты выберешь Лазурь.
— А что мне там делать? Лазурь — это скучно! Разве что восстания против Вседержителя поднимать? Нет, я ухожу на Землю. Несколько десятков лет, и я снова вернусь в Красный мир, только к тому времени обо мне забудут.
— Что ж, тогда тебя ждет Арка Мечей. Пойдем, я провожу тебя. — Ангел, паря в воздухе, поплыл к дальней стене.
Мы переглянулись и, не сговариваясь, зашагали следом.
У стены Васиэль остановился и коснулся серых камней. Скрежет наполнил залу, заставив нас отступить.
— Прошу! — Он приглашающе махнул рукой, исчезая в полумраке открывшегося проема.
Скользнув за ним, мы оказались в большой круглой зале, в центре которой, будто впаянный в темные плиты пола, сиял яркими гранями светящийся изнутри белый камень. За ним у стены была арка.
— Никто, верно, и подумать не мог, что князь Рубин настолько не захочет развоплощаться, что даже выберет мучительный переход в мир смертных. Иначе они бы не оставили меня ждать серединного часа в такой непростительной близости от Арки Мечей. — Рубин неторопливо пересек залу и остановился у изогнутой конструкции, верх которой украшали серебристые лезвия. Разглядывая этот ужас, он, помедлив, обернулся ко мне. — Что бы ты ни выбрала, девочка, сделай так, чтобы твой выбор всколыхнул это красное болото!
Его лицо озарила улыбка. В следующее мгновение он шагнул в арку. Лезвия упали.
Я отвернулась.
— Васиэль, а если я захочу вернуться домой, мне тоже нужно будет через это пройти?
Руки ангела утешающе легли мне на плечи.
— Да. Но только если ты утратишь свое земное тело и пройдешь обряд коронации.
Я посмотрела на него и решилась:
— Может, то, что я сейчас скажу, глупо, но я боюсь. Боюсь смерти, боюсь Алекса, его власти надо мной, но больше всего я боюсь исчезнуть навсегда. И боюсь что это «навсегда» произойдет уже этой ночью… Верни меня на Землю?
Глаза Васиэля широко раскрылись.
— Ты хочешь сказать, что согласна уйти? И согласна прожить земной век? Снова испытать собственную смерть и если вернуться сюда, то обычной суккрой?
— Вась, — я поняла, что еще чуть-чуть, и у меня начнется истерика и первым от нее пострадает этот самодовольный ангел, — не утомляй меня вопросами. Я не знаю, чего хочу, поэтому выберу то, что меня пугает меньше всего.
— А Алекс?
Я поморщилась, рассматривая пол.
— А Алекс?
Я поморщилась, рассматривая пол.
— Найдет счастье в объятиях рогатой красавицы. — Я подняла глаза на изумленного Васиэля. — Так что? Ты мне поможешь или нет?
— Конечно, Томочка! Хотя мне жаль, что все так, но… Конечно, я помогу! — Ангел, не скрывая восторга, чуть не кинулся мне на шею.
Ну конечно… жаль ему! Не это ли было его конечной целью, которую он ждал всю вечность?!
— Тогда сделай это прямо сейчас! Мне кажется, я больше ни мгновения не смогу находиться в этом мире. И… — Я покосилась на Арку Мечей и, стараясь не замечать его радостно горящих глаз, попросила: — Пожалуйста, сделай так, чтобы воспоминания о моих приключениях не тревожили меня в психбольнице.