А может, я попала в секту к сумасшедшим сатанистам? И нужно всего лишь выбраться из этого подвала, и я увижу привычный город, солнышко, людей? Вот интересно, а как отсюда сбежать?
— Никак! — качнул головой блондин, не сводя с меня печальных глаз.
— Что «никак»? — насторожилась я.
— Сбежать. Одной — никак! А чтобы я начал помогать, тебе для начала нужно поверить в то, что я — ан-гел и что я — есть! — по буквам объяснил он мне, как клинической идиотке.
— Как ты это делаешь?
— Что именно? — С всезнающей улыбкой красавчик, заложив руки за спину, качнулся с носка на пятку.
— Как ты узнал, о чем я думаю?
— Еще раз сказать? Я — ангел! Твой. Личный. Уже почти двадцать один год! И дернул же меня бес на это согласиться!
Н-да! Похоже, не он сумасшедший, а я, если до сих пор внимательно слушаю этот бред!
Подумав, я пришла к выводу, что он просто моя галлюцинация, только, к сожалению, не молчаливая.
— О Пресветлый! За что мне это?! — вдруг возопил поставленным тенором парень. Запустив пальцы в кудри, походил кругами по клетке и остановился около меня. — Ну как, как тебя убедить, доказать? Как сделать, чтобы ты поверила мне? В меня!
— Поверила в тебя? — Я подняла на него усталый взгляд. Все! Надоело! Хочу домой! — Верю! Во что угодно: в ангелов, в бесов, в бабулю-чертовку. Верю! Доволен? — И взмолилась: — А теперь выпусти меня, а?
Он фыркнул и вдруг засветился. Сияющим, болезненно-ослепительным светом. Пламя решеток поблекло, потускнело от этого сияния. Я прищурилась и, прикрыв ладонью глаза, сквозь пальцы смотрела на странного дядю.
Сомнений не было. Я окончательно сошла с ума!
Его глаза вспыхнули двумя синими сапфирами, за спиной выросло белесое свечение, по форме напоминающее крылья… Это длилось мгновение, и он потух. Робко взглянув на меня, он с надеждой поинтересовался:
— Ну как? Убедил?
— Э-э-э… — замялась я.
Блондин вдруг шкодно улыбнулся и исчез. На его месте, настороженно принюхиваясь, сидел мой кот Васька.
— Кис-кис, маленький мой! Как ты сюда… попал? — До меня стало доходить, вернее дошло давно, только я упорно не хотела верить в происходящее.
Ведь стоит только поверить, как последняя ниточка, связывающая меня с привычной жизнью, лопнет, и мой мирок, уютный, спокойный, заботливо охраняющий меня на протяжении всего моего недолгого существования, разлетится елочной игрушкой.
А потом? Почему-то всегда я боялась начать видеть ту грань реальности, невидимую для остальных, и вот, похоже, мои страхи начинают сбываться.
Я машинально дотянулась и сгребла на руки гору белого меха. Закопалась в его привычно пахнувшую шерстку и с наслаждением вдохнула.
— Оставайся таким, Васиэль. Иначе я сойду с ума. Пожалуйста!
Кот мурлыкнул, лизнул меня в нос и вдруг голосом блондина заявил:
— Не могу, Том. Мы в демоническом мире. В королевской тюрьме! Пока мне вообще лучше оставаться невидимым. Тем более мне нужно ненадолго вернуться в Лазурь. Я должен посоветоваться с архангелами.
— Ну так лети, Вась. Советуйся, только вытащи меня отсюда! Клянусь, что буду кормить тебя отборным мясом и рыбой! Только верни меня на Землю!!! Кстати, а что ты говорил про десять дней?
— Потом! — Кот фыркнул и успокоил, исчезая: — Ничего и никого не бойся. Здесь, как и везде, все обманчиво. И помни: я рядом.
Глядя на свои опустевшие руки, я услышала где-то далеко тяжелые шаги.
Здесь, как и везде, все обманчиво. И помни: я рядом.
Глядя на свои опустевшие руки, я услышала где-то далеко тяжелые шаги.
* * *
Элекзил ходил по комнате в ожидании суккры.
Только бы не обманула. Не обманет! Его бы предала не задумываясь, но свою единственную страсть к золоту и самоцветам — никогда!
Он ухмыльнулся, подкинув в руке тугой мешочек и, не считая, отсыпал половину в карман, затем, завязав, снова повесил на пояс.
Не обманет. Только бы Самуайгр не понял, что в «Пламя» что-то подсыпано.
Если все получится, тогда… А что тогда?
Дверь скрипнула.
— Элекз, минут через десять спускайся. Самуайгр пьет уже шестую кружку «Плевка», сдобренного моим зельем! — Глаза Марьеги чуть полыхнули осенней зеленью. Она явно гордилась собой. И тут, вспомнив о самом главном, настороженно поинтересовалась: — А ты приготовил золото?
Элекзил кивнул, подкрепив свой кивок появившимся на ладони чуть звякнувшим мешочком.
Сцапав награду, суккра обворожительно улыбнулась и тут же нахмурилась:
— Только Самуайгр на твоей совести! Я сделала все, как ты просил, а ты не забудь обезопасить меня.
— Конечно, дорогая! К чему сомнения? Я бы никогда не позволил себе нарушить или не выполнить обещание!
Марьега умильно сморщила носик и, скрываясь за дверью, напомнила:
— Через десять минут!
После ее ухода Элекзил в задумчивости постоял, глядя на дверь.
Он либо выиграет, либо проиграет, но сегодня его привычная жизнь наемника осталась в прошлом.
Все.
Надо идти.
— Самуайгр, давай еще по одной?
— Нет, Вагр. Мне сегодня еще в тюрьму возвращаться, забыл? У меня новый пленник. Вернее пленница. Очень… ик, важный. Важная… ик! Там, кажется, ей надо давать что-то вроде еды и питья, а прислугу я сегодня отпустил!
— Да ладно тебе, Самуайгр! Ты и так безвылазно сидишь в своей тюрьме, словно ты не демон Совета, а какой-то стражник, не сказать заключенный! Ик! — Ваграйл, с ужасом прислушиваясь к своим словам, за компанию икнул. В другой раз он бы не посмел так заговорить с привратником тюрьмы, да еще и демоном Совета князя, но сегодня словно сам Лучезарный тянул его за язык. — Давай расслабляться! Тем более скоро спустится Элекзил.