как будто это и была та даль, куда перископ был направлен. — Только тогда
эти качества проявятся.
— Только тогда
эти качества проявятся. А они проявятся обязательно. Так бывает всегда. —
Он откашлялся. — Ладно. Научный персонал тоже прибывает по расписанию?
— Да. Они прибудут двумя паромами — первый в 13:40, второй в 15:00.
Теландер кивнул, подтверждая соответствие с программой, прикрепленной
к столешнице консоли. Линдгрен добавила:
— По-моему, такой интервал между ними вовсе не обязателен.
— Соображения безопасности, — машинально ответил Теландер. — Кроме
того, хотя они и прошли подготовку, нам все равно нужно время, чтобы
доставить такое количество наземных кротов в их каюты. Сами они в
невесомости не справятся.
— Карл с ними управится, — сказала Линдгрен. — Если понадобится, он
сможет доставить их поодиночке, и быстрее, чем это может показаться.
— Реймон? Наш констебль? — Теландер внимательно посмотрел на нее. — Я
знаю, что он хорошо подготовлен к работе в условиях невесомости, и он
прибывает с первым паромом. И что, у него действительно такая высокая
квалификация?
— Мы посетили Звезду Развлечений.
— Где?
— На курортном спутнике.
— Ах, эту. Н-да. И вы играли в игры при нулевой гравитации?
Линдгрен кивнула, не глядя на капитана. Он снова усмехнулся:
— В числе прочего, надо полагать.
— Он поселится в моей каюте.
— Хм-м… — Теландер потер подбородок. — Честно говоря, я бы
предпочел, чтобы он жил в той каюте, где предполагалось — на случай
беспорядков среди… мм… пассажиров. Собственно говоря, для этого он
здесь.
— Я могу перебраться к нему, — предложила Линдгрен.
Теландер покачал головой.
— Нет. Офицеры должны жить среди офицеров, отдельно. Гипотетическая
причина — чтобы они находились поближе к мостику — не есть настоящая
причина. В последующие пять лет, Ингрид, вы поймете, как важны символы. —
Он пожал плечами. — Что ж, остальные каюты находятся только на одну палубу
дальше к корме, чем наши. Осмелюсь сказать, что он может достаточно быстро
добраться туда при необходимости. Так что, если ваша соседка по комнате не
возражает поменяться местами, пусть будет, как вы хотите.
— Спасибо, — негромко сказала она.
— Правду сказать, я немного удивлен, — признался Теландер. — Мне
кажется, Реймон не принадлежит к тому типу мужчин, который вы
предпочитаете. Вы думаете, ваш союз будет долгим?
— Надеюсь, что да. Он говорит, что тоже бы этого хотел. — Линдгрен
преодолела свое замешательство, бросившись в неожиданное нападение. — А
что вы? Уже завязали отношения с кем-нибудь?
— Нет. Я думаю, это несомненно произойдет — с течением времени.
Поначалу я буду слишком занят. В моем возрасте подобные вопросы не столь
насущны.
— Теландер рассмеялся, затем посерьезнел. — Что касается времени,
не будем его тратить понапрасну. Прошу вас приступить к проверке и…
Паром пришвартовался. Протянулись якоря-присоски, чтобы удержать его
короткий корпус рядом с изогнутым боком «Леоноры Кристины». Ее роботы —
устройства «датчик-компьютер-эффектор», — управляющие маневром стыковки,
помогли воздушным шлюзам соединиться. Когда из обеих камер выпустили
воздух, их внешние клапаны втянулись внутрь, и пластиковая труба
герметично запечатала вход. Шлюзы вновь наполнили воздухом и проверили на
возможную утечку. Когда удостоверились, что утечки нет, открыли внутренние
клапаны.
Реймон освободился от ремней. Свободно всплыв над креслом, он
посмотрел вниз, окинув взглядом весь пассажирский отсек. Химик-американец
Норберт Вильямс тоже расстегивал ремни.
— Не трогайте ремни, — скомандовал Реймон по-английски. Хотя все
понимали шведский, некоторые знали его недостаточно хорошо. Для ученых
английский и русский по-прежнему были главными международными языками. —
Оставайтесь на местах. Я предупредил вас еще в порту, что доставлю вас в
каюты по одному.
— Обо мне можете не беспокоиться, — ответил Вильямс. — Я нормально
себя чувствую в невесомости.
Он был невысоким, круглолицым, светловолосым человеком, привыкшим
одеваться ярко, а говорить громко.
— Вы все имеете некоторую практику, — сказал Реймон. — Но это не то
же самое, что обладать верными рефлексами. Их дает только опыт.
— Значит, мы немного побарахтаемся. Что с того?
— Возможен несчастный случай. Не обязателен, это да, но возможен. Моя
обязанность — предотвратить такую возможность. Я полагаю, что должен
сопроводить вас в каюты, где вы останетесь, пока о вас не позаботятся.
Вильямс покраснел.
— Послушайте, Реймон…
Констебль внимательно посмотрел на него своими серыми глазами.
— Это приказ, — сказал Реймон, четко выговаривая слова. — Я
представляю власть. Давайте не будем начинать полет с неповиновения.
Вильямс вновь застегнул ремни. Он сделал это чересчур резко, губы его
были плотно сжаты. Несколько капель пота выступили у него на лбу и
задрожали на висках. От света флюоресцентных ламп они засверкали.
Реймон обратился по интеркому к пилоту. Пилот не перейдет на корабль,
он отправится назад, как только выгрузит свой живой груз.