результаты все-таки будут иметь практическое значение. Чем шире будет мой
взгляд на жизнь во вселенной, тем лучше я смогу изучать частный случай
планеты, куда мы направляемся. Таким образом, мы скорее и вернее узнаем,
возможно ли сделать ее нашим домом и домом для тех, кто последует за нами
с Земли.
Таким образом, мы скорее и вернее узнаем,
возможно ли сделать ее нашим домом и домом для тех, кто последует за нами
с Земли.
Он потер подбородок.
— М-да, я полагаю, что вы правы. Не думал с такой точки зрения.
За прозаическими словами крылось благоговение.
Как минимум, эти люди проведут еще половину десятилетия в системе
Беты Девы, исследуя ее планеты во вспомогательных кораблях «Леоноры
Кристины», добавляя то немногое, что они смогут добавить к сведениям,
собранным орбитальным зондом. И если третья планета действительно
обитаема, они никогда не вернутся домой — даже профессиональные
космолетчики. Они проживут там всю свою жизнь, и их внуки и правнуки тоже,
исследуя многочисленные тайны нового мира и отправляя информацию жадным
умам Земли. Ибо любая планета — это воистину целый мир, бесконечно
разнообразный, нескончаемо таинственный. И этот мир казался так похож на
Землю.
Люди с «Леоноры Кристины» надеялись, что у их потомков не будет
причин возвращаться назад: Бета-3 превратится из базы в колонию, затем в
Новую Землю, а затем — в стартовую площадку для следующего прыжка к
звездам. Для человека нет другого способа овладеть галактикой.
Как будто устыдившись картин, представших ее воображению, Глассгольд
сказала, слегка зардевшись:
— Кроме того, мне интересна эриданская жизнь. Она захватывает меня. Я
хочу знать, что… заставляет ее тикать. А, как вы сказали, если мы
останемся на Бете-3, то вряд ли узнаем ответы на протяжении нашей жизни.
Он замолчал, поигрывая прибором для титрирования. Наконец шум
двигателя корабля, дыхание вентилятора, резкие химические запахи, яркие
цвета на полке с реактивами и красителями проникли в его сознание. Он
откашлялся.
— Мм… Эмма!
— Что?
Похоже, она чувствовала ту же самую застенчивость.
— Как насчет перерыва в работе? Приглашаю вас в клуб сегодня вечером,
немного выпить. Рацион мой.
Она укрылась за своими приборами.
— Нет, благодарю вас, — сказала она смущенно. — У меня… у меня
действительно много работы.
— У вас хватит для этого времени, — прямо сказал он. — О'кей, если вы
не хотите коктейль, как насчет чашки кофе? Может быть, прогуляемся по
саду… Послушайте, я не собираюсь к вам приставать. Я просто хочу
познакомиться получше.
Она запнулась, потом улыбнулась и тепло посмотрела на него.
— Хорошо, Норберт. Мне бы тоже этого хотелось.
Через год после старта «Леонора Кристина» была близка к своей
предельной скорости. Ей потребуется тридцать один год, чтобы пересечь
межзвездное пространство, и еще один год, чтобы затормозить, когда она
приблизится к звезде своего назначения.
Ей потребуется тридцать один год, чтобы пересечь
межзвездное пространство, и еще один год, чтобы затормозить, когда она
приблизится к звезде своего назначения.
Но это утверждение неполно. В нем не учитывается относительность.
Поскольку существует абсолютная ограничивающая скорость (с которой свет
путешествует in vacuo; аналогично нейтрино), постольку существует
взаимозависимость пространства, времени, материи и энергии. В уравнения
входит фактор тау. Если «v» — это (равномерная) скорость движения
космического корабля, а «c» — скорость света, то тау равняется
v^2/(1 — c^2).
Чем ближе «v» подходит к «c», тем ближе тау подходит к нолю.
Предположим, что сторонний наблюдатель измеряет массу космического
корабля. Результат, который он получит, есть масса покоя корабля — то
есть, та масса, которую имеет корабль, когда не движется по отношению к
наблюдателю, — деленная на тау. Таким образом, чем быстрее движется
корабль, тем большую массу он имеет, если рассматривать всю вселенную в
целом. Корабль получает дополнительную массу от кинетической энергии
движения;
e = mc^2.
Более того, если бы неподвижный наблюдатель мог сравнить часы корабля
со своими собственными, он бы заметил несогласованность. Промежуток между
двумя событиями (например, между рождением и смертью человека), измеренный
на борту корабля, где происходят эти события, равен промежутку,
измеренному наблюдателем… умноженному на тау. Можно сказать, что на
борту космического корабля время идет пропорционально медленнее.
Длины сокращаются; наблюдатель видит корабль укороченным в
направлении движения пропорционально фактору тау.
Измерения, сделанные на борту корабля, так же достоверны, как и
сделанные в любом другом месте. Для члена экипажа, который глядит на
вселенную, звезды сжимаются и прибавляют в массе; расстояния между ними
сокращаются; их развитие происходит странно сокращенным образом.
Однако картина в целом еще сложнее. Нужно принимать во внимание, что
корабль фактически ускорялся и будет тормозить в соответствии с общим