— Ничего, они в кольчугах…- успокоил сэр Эйгон.- В крепких… Такие болт арбалетный не возьмет!..
— Да не в том дело!- пояснил заметавшийся не хуже ополоумевшего людоеда Данияр.- Нас тогда раскусят в момент! Маг поймет, что посторонние руки к его охранному заклинанию приложились, самозванцу донесет, заклинание обновит… Ну уж нет!- он сощурил глаза и пронзительно глянул на пятящегося медика.- Ты эту кашу заварил — вот тебе ложка, иди и расхлебывай!..
Не успел Ильин и пискнуть, как тяжелый носок ботинка колдуна, взлетев в воздух, отвесил стальному заду доспеха крепкий пинок, и бывший герой, вопя во всю глотку, кубарем вылетел из-под защиты циркового фургона. Следом, мелькнув в воздухе и глухо брякнув о булыжики площади, грохнулся тяжелый щит с вырезанными на нем чашей и змеей. Сходящий с ума Барбуз, до этого увлеченно потрошащий набитую голосящими артистами палатку, рыкнул, обернулся и радостно оскалился. Караульные на стенах, одобрительно помахав руками растерянному «рыцарю», опустили арбалеты…
— Ах ты, старый пень…- сердито прошипел вирусолог, косясь в сторону перевернутого фургона и берясь за неудобный меч.- Ну погоди, сейчас зеленого вразумлю, и за тебя примусь… Я, конечно, человек воспитанный и пенсионеров не обижаю, но… А, ч-черт!! Барбуз, совсем очумел?! Не узнаешь?!
— Гр-р-р-ры-ы!!- наклонив голову, Барбуз ринулся на оторопевшего медика, и, если бы не вовремя подставленный щит, то летел бы сейчас непутевый герой, поддетый острыми рогами, далеко и со свистом! В каком-то сантиметре от головы Аркаши щелкнули острые зубы… Тот, мигом забыв, что он все еще призрак, а доспех, по идее, непобедимый и неповреждаемый, горным козликом скакнул в сторону. Споткнулся, выронил щит, угодил блестящим забралом шлема в лужу, натекшую из раскуроченной бочки эля, и ругнулся:
— Вот ведь Невменяйло!.. Может, у него организм просто алкоголь не расщепляет?.. Все латы помял, зараза… Стоп, как это — помял?! Они же типа волшебные! Самонаводящиеся и не… Дания-я-яр!!! Посохом тебе в кадык!! Да он же меня сейчас затопчет!..
Горный маг удивленно вздернул седые брови:
— Что такое?..
— Доспех силу потерял!- ахнула в ужасе Лорин.- Наверное, из-за смены хозяина… И сейчас его единственное достоинство — что Аркадий носить его может!.. О, Мать-гора!
— И вправду, в лепешку превратит,- пробормотал гном.
Хайден подпрыгнул на своем наблюдательном посту и схватился за меч:
— Господи Исусе!.. Сэ-эр, держитесь, я иду-у!!
— Осторожнее!- крикнул вдогонку пулей вылетающему из укрытия барону чародей.- Главное — время протяните, он так долго беситься не сможет!..
— А может быть…?- вопросительно чиркнул себя по шее пальцем рудокоп. Лорин отвесила ему подзатыльник:
— Дарин, ты что городишь?! Данияр, а может, им по-другому помочь?..
Она подняла руки и прицелилась сквозь щель в деревянном днище. Горный маг предупреждающе схватил девушку за локоть:
— Ни в коем случае!.. Поглядите на стену! Вон того человека в черной мантии видите?..
— Магистр…
— Вот именно! Пускай лучше думает, что это чудище от кого-то из дрессировщиков сбежало, а два благородных рыцаря его ловят. Ни к чему сейчас магией светить. С минуты на минуту должен Наорд появиться…
И Наорд появился!.. Позже его триумфальное «воспарение над захваченным дворцом» вошло в хроники Тайгета, и не раз воспевалось менестрелями, а главы соседних государств только завистливо вздыхали… Но вот для самого правителя этот судьбоносный момент остался в памяти как один из самых трудных в жизни. От «усовершеннствованного» Аркашей эликсира рехнулся не только Барбуз… А если еще вспомнить, что феникс — суть существо мифическое и уже само по себе волшебное, то от изрядной порции Даниярова зелья, щедро сдобренного орочьим пойлом, в организме чудесной птицы произошли такие изменения, что само Солнце замедлило свое путешествие по небу и изумленно зависло, глядя сквозь кучерявые облака на творящееся под собой безобразие!
Оставив за спиной разоренную гостиницу с выбитыми стеклами, исклеванными постояльцами и сорванной вместе с косяком входной дверью, опоенный птиц, брыкаясь в воздухе, понесся веред, не разбирая дороги. Четверых разведчиков он сбросил еще на заднем дворе гостиницы, благо, к тому моменту сын Солнца еще не успел набрать высоту, и парни отделались синяками да легким испугом… Но Наорд усидел! Он не знал, с чего древний миф так взбесился, не имел ни малейшего понятия, как его можно успокоить, но у него была цель. Которая сейчас была для него важнее всего на свете… Поэтому диктатор, которому было не привыкать объезжать диких лошадей — наездником он был великолепным, вспомнил все свои навыки, крепко обхватил ногами шею брыкающейся птицы и вцепился руками в огненный гребень на макушке Феликса. Говорить с голосящей, как пьяная ворона, крылатой легендой сейчас было бесполезно, поэтому государь, через несколько минут безумного полета узревший впереди свой дворец, перешел от слов к действию. От души пнув «скакуна» шпорами в грудь, Наорд прикинул на глаз траекторию полета, и хорошенько потянул пышущий жаром хохолок влево. Древний миф, взревев от боли и возмущения не хуже скачущего внизу, по площади, Барбуза, изменил курс…