чистотой — нет, несмотря на туманную дымку, дома на той стороне виднелись вполне явственно, а в мутной пене у берега плавала листва, ветви
деревьев и арбузные корки. Дело вовсе не в этом: прямо посреди озера возвышался полностью застроенный зданиями высоченный холм. И хоть
отсюда никаких архитектурных изысков было не разглядеть, остров притягивал к себе взор и зачаровывал настолько, что перехватывало дыхание.
Вдоль берега острова тонкой полоской вилась мощеная булыжниками дорога, сразу за ней на склоне теснились особняки, будто стремившиеся
перещеголять друг друга изяществом очертаний крыш. Выше такой тесноты уже не было, и уж там талант архитекторов проявил себя в полной мере.
И пусть о каком то едином стиле речи идти не могло, но все это разнообразие в конечном итоге и складывалось в единую завораживающую
картину.
Змеились меж домами ступени каменных лестниц, изгибались ажурные мостики, тянулись невесомые переходы. Искусно выточенные из черного
мрамора химеры и горгульи одаряли своих хозяев иллюзорной защитой, а трепетавшие на башенках замков штандарты могли многое поведать
понимающему в геральдике человеку о родословной знатных домовладельцев. Сверкавшие в солнечных лучах золоченые шпили и цветные витражи
дворцов, купола церквей и колоколен ослепительными блестками отражались на ровной глади озера. А на самой вершине холма рвались к небу
мрачные бастионы сложенной из серого камня резиденции Наместника .
— Могу ли я поведать вам историю создания этого восхитительного своей красотой чуда света? — Сухонький, опрятно одетый старичок с надеждой
заглянул мне в глаза, но я лишь покачал головой.
— Скажите лучше, как пройти на улицу Менял. — Видимо, поддавшись атмосфере всеобщего праздника, я кинул в протянутую кружку одиноко
звякнувший медяк.
— Улица Менял будет следующая по набережной.
Держитесь левой стороны, и не промахнетесь. — Старичок с достоинством поклонился и отправился
на поиски следующего провинциала, пораженного величием Города на Озере.
Да уж, думаю, эти поиски много времени не займут — набережная Пресветлого озера пользовалась редкостной популярностью. И не только у
приезжих, но и у столичных обитателей тоже.
Не спеша прогуливались вдоль закованного в каменные плиты берега озера одетые по последней моде дамы и кавалеры. С презрительной
снисходительностью они наблюдали за плескавшимися о гранитные блоки волнами и чопорно кивали, встречая знакомых своего круга.
На открытых террасах дорогих рестораций обедали и вели переговоры преуспевающие торговцы, а учащиеся духовной семинарии собирали
пожертвования на постройку очередного храма.
Хватало и простых горожан. Эти вели себя куда естественней и при встрече со знакомыми не считали зазорным обняться и похлопать друг друга
по спине. Да и множеству снующих меж праздношатающейся публики лотошников было грех жаловаться на плохие продажи.
Сразу несколько уличных художников делали наброски Острова Семи Угодников и за вполне умеренную плату готовы были любому уступить одну из
законченных картин. А при желании и запечатлеть заказчика на столь внушительном фоне.
Гул толпы на набережной не смолкал ни на минуту. На голоса зевак и крики торговцев накладывались звуки скрипок и бренчание гитар, а
прислонившийся к стене одной из лавок одноногий бородач монотонно крутил ручку шарманки.
Вскоре мельтешение людей перед глазами начало меня порядком раздражать, к тому же от расфуфыренных дамочек крепко несло духами и
ароматическими притирками. Не привык я, чтоб столько народу сразу. Да все еще и наряжены, как норлингские райские птицы. Одинаково серо
одеты только городские стражники.
А стражи порядка, кстати, попадались тут чуть ли не на каждом шагу. В отличие от коллег на въездах в город эти щеголяли форменными серыми
камзолами с зелеными вставками и серебряным шитьем, тонкой выделки перчатками и широкими кожаными ремнями с блестящими пряжками. Да и
вместо глеф и коротких мечей их вооружение составляли обтянутые свиной кожей дубинки в пару локтей длиной и прямые кинжалы.
Через некоторое время я не на шутку забеспокоился: создалось впечатление, что стражники стараются не выпускать меня из виду и по мере
продвижения в сторону улицы Менял словно передают с рук на руки своим коллегам.
Чем, интересно, их могла заинтересовать моя скромная персона? Поистрепавшимся за последнее время камзолом? Обветренной северной рожей? Или
просто у них на всякий сброд чутье? Слишком уж тут место хлебное для жулья всех мастей. По видимому, верным было именно последнее
предположение: стоило свернуть с набережной на улицу Менял, как от меня сразу же отвязались.
Немного успокоившись, я еще некоторое время оглядывался, но, убедившись, что стражникам действительно теперь нет до меня никакого дела,
начал высматривать дом с тремя медными ангелами над входной дверью.
Успокоиться то я успокоился, но расслабляться не спешил. Пусть этот рекомендованный Нежи скупщик человек проверенный перепроверенный, но
Гаспар тоже с северными тенями не один год дела вел. И вон оно как в Геладжио получилось…
Впрочем, беспокоился я напрасно. Хотя я не особо вертел головой по сторонам, становилось ясно, что никто не проявляет ко мне совершенно