Геладжио. День первый
Выстроившаяся к восточным воротам Геладжио вереница телег двигалась медленно. Нет, даже не так — она двигалась чертовски медленно. Мы уже
битый час глотали вылетавшую из под колес обгонявших нас обозов Торговой гильдии и копыт дворянских коней дорожную пыль, а замощенный
булыжниками пятачок перед городскими стенами так и продолжал маячить в отдалении.
И чего они там волынку тянут? Понятно, что стражники на воротах в надежде прицепиться к чему нибудь и выжать из путника мзду перетряхивают
багаж сверху донизу. Но все же — что то слишком уж долго мы здесь торчим.
Я украдкой потер припухшую шишку на лбу, вздохнул и огляделся. Стоять нам здесь еще час — и это в лучшем случае. А в худшем… Ну, вообще к
полудню даже при самом паскудном раскладе в порту должны быть. Если еще на воротах ни к чему не прискребутся.
С моря подул холодный ветер, и я поежился. Тоска зеленая. И настроение дрянь. Самое досадное, с этим резким обозником Ремом по душам
потолковать так и не получилось. Точнее, конечно, не по душам потолковать, а душу из выродка вытрясти. Вот уж не повезло так не повезло: с
постоялого двора обоз с самого ранья уехал. Я все надеялся, что по дороге дружина их нагонит, да не срослось. Хотя они точно в порт
направлялись — хозяин постоялого двора скрытничать не стал. Что ж, видно, не судьба.
Ладно еще дружинники мне в упрек проигрыш в поединке не ставят. Все же люди бывалые и мастерство Рема по достоинству оценили. Ну а ворчание
Язвы не в счет, этот недоносок всегда чем то недоволен.
Все же люди бывалые и мастерство Рема по достоинству оценили. Ну а ворчание
Язвы не в счет, этот недоносок всегда чем то недоволен.
Городские стены приближались медленно. Как я уже говорил — чертовски медленно. Но все же приближались. Уже стали различимы черные щели
бойниц, длинные тени падали от выступающих фортов, а лучи восходящего солнца явственно высвечивали отличающиеся по цвету пятна свежей
кладки недавно обновленных стен.
На стенах, несмотря на уже взошедшее солнце, поблескивали шлемы и наконечники копий городской стражи. Все верно: больно у прибрежных
городов соседи беспокойные. Того и гляди, или пираты, или островитяне нагрянут. Вон и хибары выросшего вокруг дороги на Геладжио поселка
нигде к городской стене ближе, чем на три полета стрелы, не располагаются, а на перепаханном и обильно политом соленой морской водой
пустыре, начинавшемся сразу за рвом, не растут даже сорняки. Да, это уже спокойные земли Приозерья! Но, с другой стороны, и до лихого
Заозерья им далеко.
Зябко ежившийся под порывами промозглого ветра Шутник натянул на уши неведомо где раздобытую войлочную шапчонку и повернулся ко мне:
— Мерзкая погодка.
— И не говори. — Я запнулся о торчащий из дороги камень и зашипел от боли. Мне то к холоду и сырости не привыкать, а южанам совсем паскудно
должно быть. — И не говори.
— А сапог то твой того, каши просит, — не особо весело усмехнулся Габриель, перехватив мой взгляд на полуоторванную подошву.
— Если б каши, — вздохнул я. Надо сегодня же обувью заняться, а то скоро босиком ходить придется. — Слушай, Шутник, вот говорят: Геладжио —
самый крупный порт на Западном побережье, а посмотри кругом — халупы почище, чем у нас в Альме на южной окраине.
— Это же Горелый. — Увидев ясно проявившееся на моем лице непонимание, Шутник прокашлялся и соизволил объяснить: — Этот поселок при каждой
осаде дотла сжигают. Сами же горожане и сжигают.
— Зачем? — не понял я.
— А ты подумай! До ближайшего леса — хорошо, если не день пути, не корабли же на осадные лестницы и шиты разбирать?
— И что, каждый раз отстраиваются? — Я отмахнулся от бежавшего по обочине водоноса — чумазого пацана лет тринадцати и огляделся по
сторонам.
— А куда деваться? Отстраиваются. Не одни, так другие. Свято место пусто не бывает. — Габриель вытер нос, на конце которого уже довольно
давно покачивалась капля, и, высморкавшись в пальцы, стряхнул сопли на дорогу. — Как бы до дождя в город попасть.
— Какой дождь? — Я посмотрел на небо. Не сказать, что там ни облачка, но насчет дождя Шутник явно загул.
— Поверь моему опыту, Кейн, — подмигнул мне Габриель. — У меня на такие дела нюх. Я как то раз к оркам в плен попал, так вот их шаман мне и
говорит: «Хочешь жить…»
Вполуха слушая очередную байку Шутника, я медленно переставлял ноги в едином ритме вяло бредущей к воротам колонны. Сам не заметил, как
получилось, но после дебоша на постоялом дворе мы с Габриелем… не то чтобы сдружились, так, сошлись. А куда деваться? Все же не так тошно,
когда поговорить есть с кем. Заозерцы, те больше друг друга держатся.
Настроение, надо сказать, у всех было несколько пришибленное. А как иначе? Денег из общака оставить в трактире пришлось изрядно. Теперь
одна надежда — выгодно трофей из Храма Серебряной Луны пристроить. А это оказалось вовсе не просто, по крайней мере, купцы на ярмарке с
серебряным шаром, от которого так и несет непонятной волшбой, связываться побоялись.
Надеюсь, в Геладжио нам улыбнется удача, и местные
скупщики окажутся менее пугливыми. Очень на это надеюсь, тень их забери! Дальше мне с дружиной будет не по пути, а отправляться в дорогу