Веерховен изучал гостиную резиденции Вулбари. Впечатление она производила удручающее. Стеклянная стена-окно была разбита. Рядом валялись обломки некогда внушительного кресла (Еджав Вулбари любил добротную старую английскую мебель), стол был опрокинут, а шкаф с книгами рухнул, разметав содержимое по ковру. Но более всего впечатлило Рихарда разбитое стекло. Потому что он знал: прежнее по приказу Бейсна было заменено на специальное, выдерживающее автоматную очередь, выпущенную с двадцати шагов.
Желтокожего пришельца все еще не было. Он пребывал где-то в недрах пристройки. Движимый любопытством, Веерховен вызвал запись того, что происходило в гостиной минут пятнадцать назад.
Он увидел, как дюжина людей: Раххам, слуги, охранники, мечутся, словно ошпаренные, из угла в угол. Один лишь -человек стоял неподвижно, прижимая к вискам черные ладони. Шейх Еджав Вулбари.
Один из охранников, здоровенный детина без малого семи футов ростом, схватил тяжелое кресло и обрушил на стеклянную стену. От кресла отскочило что-то, упало охраннику на ногу. Он завопил (Рихард видел, как он разинул рот), но продолжал колошматить креслом в стекло. Без всякого результата.
Веерховен не мог объяснить его действия ничем, кроме помешательства. Желающие покинуть дом вполне могли сделать это через дверь.
Высокая фигура Еджава Вулбари пришла в движение. В руке шейха появился пистолет размером со свиную ногу.
В руке шейха появился пистолет размером со свиную ногу. Настоящий монстр! Широко расставив ноги, Вулбари поднял пистолет двумя руками и начал стрелять. Трижды, как определил Веерховен по тому, как подпрыгивал пистолета ладонях Вулбари. Все три пули угодили в стекло. Почти одна в одну (Рихард и не думал, что шейх так хорошо стреляет!). Две срикошетировали, оставив на стекле мутное пятно. После третьего попадания стекло треснуло: сеть сверкающих линий (солнце било прямо в прозрачную стену) разбежалось во все стороны. Здоровяк-телохранитель немедленно обрушился на стекло со своим креслом, и через пару секунд прозрачная преграда рухнула. Осела вниз и распалась на множество осколков. Через секунду комната опустела.
Веерховен «перешагнул» в текущее время и просвистел кусочек из увертюры к «Тангейзеру». Ума не приложить, в чем смысл сцены, которую он увидел! Однако размышлял Рихард недолго. В гостиной появились двое: пришелец и девушка. Та, которую лейтенант обнаружил вчера. Разговаривая, как давние и хорошие знакомые, они вышли наружу. Тем же путем, что и — восемнадцатью минутами ранее — Вулбари со товарищи. Девушка осторожно прошла по осколкам, стараясь не поранить обутые в сандалии ноги. Желтокожий юноша прошагал по ним своей пританцовывающей походкой (О! Веерховен наконец вспомнил, где он видел нечто подобное: матадор!) — по россыпи фальшивых драгоценностей — босиком, как по мягкой траве.
Удивительная пара, беседуя, пересекла плац и без помех окинула территорию базы. Компьютер сообщил, что подлежащий контролю объект может быть поражен с четырнадцатой и семнадцатой точек.
— Заткнись! — пробормотал лейтенант.
Он дождался минуты, когда золотистая спина юноши и узкая, одетая в форменную рубашку спина девушки потеряются в зарослях, и вызвал общий вид базы.
Толпа вновь распределилась по всей территории и бурлила внутри огражденной зоны, как суп в котле. Рихард выделил на экране «окно» и взял план покрупнее — через камеру, установленную у входа в казарму.
Лица, попадавшие в поле зрения телекамеры, были удивительно похожи. Лица дебилов.
— МТанна, ты как? — спросил Веерховен.
— Да, сэр, — слабым голосом отозвался оператор.
— Внешние системы?
— Ничего, сэр! — ответил африканец чуть бодрее.
— Продолжай наблюдение! — приказал Веерховен. — Готовность А. Возможно атака!
«Пусть займется делом!» — решил Рихард. Разумеется, никакой атаки он не ожидал. Все неприятности коренятся здесь, на острове!
Итак, если не считать МТанны, он — единственный нормальный человек на базе. Следует поблагодарить Бога и ждать. Здесь, под землей, ему ничего не угрожает, а то, что происходит наверху, рано или поздно закончится. Уже одно то, что парни не палят друг в друга, — радует.
Лейтенант был бы менее оптимистичен, если бы знал солдаты просто забыли, как пользоваться оружием.
Почти две сотни людей — внутри относительно небольшого пространства, отделенного от мира забором из вкопанных в землю бетонных плит. И открытые ворота, в которые никто из них не решается выйти.
Веерховен вспомнил, как выглядит Козий Танец с вертолета: зеленая кудрявая голова, вынырнувшая из аквамариновых вод.
А их база — плешь на макушке этой головы. Рихард упустил момент, когда беспорядочное движение человеческой массы начало организовываться. Перемещение людей приняло центробежный характер. А чуть позже из ворот базы, как из треснувшей миски, протек человеческий ручей — вереница из курчавых голов и круглых, сверкающих на солнце касок — и покатился вниз, по еле заметной в яркой зелени тропе.
Вниз, к месту, где океан узким синим языком проник в зеленую массу, образовав крохотный фьорд. Там, у причала, застыли роскошная яхта Еджава Вулбари и небольшой военный катер.