Когда солнце закатилось за горизонт, мы перестали грести и немного перекусили. Никто не мог сказать, как долго продлится плавание, и скудные запасы сразу решили экономить. Неужели мы спаслись лишь для того, чтобы в итоге умереть от голода и жажды? Уж больно жестокая получается шутка…
Но что бы ни сулила в дальнейшем судьба, ночью грести не имело смысла. Оставалось одно: отдыхать, и мы, кто как смог, улеглись в тесной шлюпке.
Спалось мне тяжело и тревожно. Снились кошмары ушедшего дня, бой, оскаленные бородатые физиономии пиратов. Несколько раз я просыпался и слышал, как постанывают в тревожном забытье раненые. Выспаться и отдохнуть никому не удалось.
— Ну, и куда нам теперь? — язвительно поинтересовался на рассвете Рдецкий.
— А что, есть какие-то предложения? — задал ему встречный вопрос Кабанов. Он был очень бледен, и даже говорил с трудом.
— Какие у нас могут быть предложения? Ты начальник, тебе и решать, — ушел от ответа Гриф.
— Все метишь на мое место? — Похоже, они решили объясняться одними вопросами. — Валяй, проводи очередное голосование.
— Избави Бог! — На этот раз вполне искренне отозвался Рдецкий. Кому охота командовать горсткой людей в затерянной посреди моря шлюпке?
— Жаль. Другого момента может не представится. Меня можно считать выбывшим из строя. — Кабанов оглядел уцелевших. — Думаю, нет смысла приукрашивать наше положение. Надеюсь, не все моряки здесь пираты, и помогают потерпевшим кораблекрушение. Но в любом случае, — в голосе Командора зазвучали знакомые металлические нотки, — мы обязаны соблюдать дисциплину. Только анархии в открытом море нам не хватало… Никакого своеволия не потерплю. Возражения есть?
— Что толку от возражений? — заметил Гриф. — Не знаю, помогут ли нам приказы, но бардак уж точно не поможет. Не хочу тебя обидеть, Сергей, но… может, не стоило взрывать корабли? Вдруг бы нам удалось победить?
— Не удалось бы, — слабо покачал головой Командор. — Не знаю, в чем я допустил ошибку, но бой мы проигрывали безнадежно. Нас зажали на юте, драться стало некому и нечем… Продержались бы еще несколько минут — и все. А в плен тут, сами знаете, не берут… Кажется, перед самым взрывом мне удалось свались самого сэра Джейкоба, но и без него пираты просто задавили бы вас числом.
— А почему это «нас»? — угрюмо поинтересовался Вовчик. — Себя к нам ты уже не причисляешь?
— Потому что, если бы не взрыв, меня бы через несколько секунд убили, — пояснил Кабанов.
По губам Вовчика скользнула самодовольная улыбка. Надо же, непобедимый десантник сам признается в собственной слабости!
— Надо было всем уходить на катере. Тогда бы все уцелели, — высказал свое мнение Астахов.
— В катер мы все не влезли бы, — не согласился Кузьмин. — Да и скорость у него… фрегат бы его в два счета догнал. Нет, мы поступили правильно. Узнать бы только: добрались ли они до того острова?
— Классическая военная логика, — пробормотал Гриф. — Для спасения десяти человек им не жалко положить сотню!
— Положим, не десяти, — возразил Сорокин.
— И ведь были же у нас шансы отбиться от пиратов — если бы не подпустили их для абордажа. А женщины нам мешали бы в бою. Баба на корабле приносит несчастье — это не нами придумано.
— Выходит, Лудицкий тоже мешал? Значит, советник президента приравнивается к бабам? — слабо улыбнулся Зайцев.
— И то, и другое, — под общий хохот согласился Кабанов. — Вот если бы мы с пиратами состязались в том, кто больше друг другу лапши на уши навешает…
— А все равно, неплохо мы им врезали! — Игорь Владимирцев, здоровенный спортивный парень, занимавшийся не то карате, не то ушу, с гордостью посмотрел на свою саблю.. — Эх, будь их хоть чуток поменьше, захватили бы мы фрегат.
— Зачем нам фрегат? Мы и с бригантиной обращаться толком не научились, — заметил Женя.
— Поэтому наш доблестный Командор и утопил оба корыта, — вставил Владимирцев. — Думал, что хоть со шлюпкой-то мы управимся.
Как ни странно, эти примитивные остроты имели успех. Нам была необходима какая-то разрядка. Наша судьба в очередной раз висела на волоске, так лучше встретить ее приговор смехом, чем отчаянием.
— Хорошо хоть, что какой-нибудь линкор не захватили! Сидели бы на нем и гадали, зачем он нам нужен? — подхватил Женька.
— А я следующий раз возьму в круиз торпедный катер, — продолжил Владимирцев. — И быстро, и безопасно.
— И танкер с горючим в придачу. Чтобы не идти на торпедном катере под парусами, — серьезно сказал Кузьмин.
— А я вообще никогда не выйду в море. — Едва разговор перестал касаться лично его, Серега прикрыл глаза и открыл их только сейчас. — Лучше иметь дело с сухопутными бандитами… привычнее как-то.
После его слов все замолчали. Наверное, каждый представил прелести суши и дал мысленную клятву никогда не соглашаться даже на самое заманчивое морское путешествие. Сколько же можно болтаться по волнам?
Раньше я любил ходить под парусом. Еще недавно с удовольствием топтал палубу отвоеванной бригантины, а вот теперь, сидя в шлюпке, с горечью подумал, что был глубоко неправ. Берег всегда лучше моря. На нем всегда однозначно, жив ты или нет. А у нас? Вот мы уцелели в жесточайшем сражении, но значит ли это, что мы спаслись? Не кончится ли такое спасение тем, что наши иссохшие трупы будут долго дрейфовать по Карибскому морю, пока шторм не утопит наш плавучий гроб?