— Ой, ой, ой! — жалобный голос буквально ввинчивался в мою невыносимо ноющую голову. — Нат, что же ты натворил-то?
— Здрассти, а почему это я? — возмущенно отозвался хорошо узнаваемый грудной баритон Натаниэля. — Это же была твоя идея — засыпать врагов стиральным порошком и огреть по голове валиком для отбивания белья!
— Так ведь врагов! — сердито шипела Ариэлла, пытаясь оправдаться.
— А мне некогда их сортировать! — отчаянно огрызнулся ангел. — В добавку ко всему, здесь темно, как у черта в заднице, да еще и ситуация стрессовая! И кстати, до сегодняшнего дня у меня вообще врагов не водилось.
— Зато теперь появились! — мрачно констатировала Оливия, вытирая носовым платком слезящиеся глаза. — Двое, вернее — две!
— Вот уж точно — святая простота! — хихикнула я, вытряхивая из волос белые крупинки стирального порошка. — Нат, черт бы тебя побрал, я ведь совсем недавно перхоть вывела. Усвой, пожалуйста, на будущее: если у тебя совсем нет врагов — значит, ты плохо разбираешься в людях!
Натаниэль печально кивнул.
— А что там наверху случилось-то? — обеспокоенно поинтересовалась Ариэлла, испуганно прижимаясь к широкоплечему юноше.
Я несколько секунд молча разглядывала ее тоненькую фигурку, изумленная невероятной метаморфозой, произошедшей с ранее неприметной старой девой. Лишившись высохших остатков крыльев, Ариэлла утратила и свою неказистость. Теперь передо мной стояла юная дева — хрупкая и стеснительная, окутанная искрящимся облаком длинных пепельных волос, сквозь струящиеся пряди которых радостно сияли голубые, как незабудки, глаза. «Вот ведь что любовь с людьми делает!» — про себя подивилась я.
Воспользовавшись моей задумчивостью, Оливия в нескольких словах, по-военному коротко и емко обрисовала сложившуюся ситуацию. Нат печально присвистнул. Ариэлла сдавленно охнула и с размаху села на огромную кипу скомканных простыней.
— Аллилуйя! — привычно буркнул ангел. — Значит, стригои захватили аббатство! А нам-то что теперь делать?
— Давайте отсидимся в этой комнате, — тонкие пальцы Ариэллы просительно ухватились за мое запястье, голубые глаза лучились надеждой. — Здесь безопасно. А к утру кровососы все равно уберутся из монастыря.
Я мрачно хмыкнула:
— Не хотелось бы тебя разочаровывать, пугливая ты наша, но сейчас важнее другое — не когда стригои покинут аббатство, а с чем !
— Грааль! — поняв намек, схватился за голову Натаниэль.
Ариэлла побледнела пуще прежнего.
— Сел, — пролепетала она заикающимся голоском, — нельзя допустить, чтобы величайшая христианская святыня попала в руки наших злейших врагов. С ее помощью они смогут открыть Врата Ада!
— Та-а-ак! — я невольно сжала кулаки. — Так вот из-за чего, оказывается, разгорелся весь сыр-бор! Значит, стригоям срочно понадобился апокалипсис? Но почему именно сейчас?
— Не знаю, — пожала худыми плечиками Ариэлла. — Но мне довелось читать о каком-то пророчестве, связанном с девицей Изабо д’Ан Марти, Вратами Ада и истинным Сыном Тьмы. А в Венеции проживает несколько престарелых монахов-госпитальеров, курирующих лечебницы и центры переливания крови, находящиеся под патронажем Ватикана. Эти монахи исполняют функции летописцев и непременно должны владеть нужной нам информацией.
Я отрешенно уставилась в потолок. В моей голове начинал складываться некий, пока еще весьма расплывчатый и запутанный план действий. Итак, мы четверо, не иначе как по промыслу Божьему, отказались от отравленного ужина. Я — потому что воспользовалась гостеприимством мастера Кацуо, Оливия села на диету, а влюбленные Нат и Ариэлла предпочли угощение несколько иного свойства. И поэтому мы выжили. Отныне перед нами встала труднейшая задача — спасти святой Грааль от лап ненавистных стригоев, тем самым разрушив их коварные замыслы по установлению на земле власти Тьмы, и вернуть Чашу в хранилище римской католической церкви. Но я даже не представляла, цел ли еще Грааль и в каком состоянии находится сейчас коридор, ведущий к Круглому залу, где еще совсем недавно проходила встреча со стригойским посланцем.
— Я знаю дорогу! — облегченно ответила Ариэлла, выслушав мой вопрос. — Я отведу!
Но, увы, этому благому намерению было не суждено осуществиться. Узкая винтовая лестница — единственная, по которой можно попасть в засекреченную часть монастыря, и без того ветхая, не выдержала многочисленных взрывов, вызвавших оседание старинного фундамента, и обрушилась окончательно. Нашим разочарованным взглядам предстал заваленный камнями провал — все, что осталось от сводчатого, выложено кирпичами коридора. От руин тянуло холодом, опасностью и запахом тлена.
Я зябко поежилась:
— Да нам эти камни и за неделю не разобрать!
Оливия успокаивающе похлопала меня по плечу:
— Сел, не грусти, есть еще одна дорога!
Я недоуменно воззрилась на подругу:
— А ты уверена?
Валькирия замялась:
— Не так, чтобы очень. Но я ведь не зря выбрала для проживания комнату, которую все остальные посчитали слишком маленькой и неуютной. Просто некогда в ней обитал один из строителей этого крыла монастыря, и он оставил после себя карту… ну, или то, что я посчитала чем-то, напоминающим карту.