— Безделье — частный случай всемогущества! — важно изрек все еще похрипывающий Нат.
— В нашем случае — слишком частный! — невесело усмехнулся Симон.
Натаниэль нахмурился и заткнулся.
— Ясно! — категорично подвела итог валькирия. — Если план наступления не выработан, то придется действовать методом Рембо…
— Это как? — недоуменно встрял Нат.
— Элементарно: автомат в каждую руку, и мочить все, что движется! — на манер берсерка оскалила зубы Оливия. — И да хранит нас Бог!
— Хранить-то он всех хранит, — скептично хмыкнула я, — да только срок хранения у каждого разный.
— Ну, если ты со мной не согласна, то тогда я пас! — Оливия сложила руки на груди и принялась отстраненно насвистывать, показывая, что, мол, зря мы недооценили ее щедрое предложение. — А ведь я по доброте душевной предложила столь гуманный для наших врагов вариант. Умрут без излишних мучений!
Я подперла подбородок кулаком, закрыла глаза и задумалась. Сейчас я не видела ни одного разумного выхода из сложившейся ситуации.
— Мне тоже очень хочется казаться доброй и порядочной, особенно когда я начинаю понимать, что патронов на всех стригоев никогда не хватит! — я открыла глаза. — Но твоей идеей я недовольна.
— Это ты не мной, а собой недовольна! — ворчливо ответила подруга. — А знаешь, что нужно делать, если разочарование в себе не проходит?
— Что? — заинтересованно спросил Натаниэль.
— Пойти и плюнуть в зеркало! — торжественно изрекла валькирия, выразительно поигрывая бровями.
— А смысл? — невольно улыбнулась я. — Зеркало-то в чем виновато? Все равно такая неземная красота только у меня да у Вупи Голдберг…
— А что, клеевая, кстати, мысль! — немедленно воодушевился Нат.
— Зеркало-то в чем виновато? Все равно такая неземная красота только у меня да у Вупи Голдберг…
— А что, клеевая, кстати, мысль! — немедленно воодушевился Нат. — Надо попробовать, вдруг такое жуткое самооскорбление сработает, и тебя в отместку озарит классная идея? Вот только где бы зеркало найти?
Пытаясь хоть немного поднять себе настроение и дурашливо подыгрывая расшалившемуся ангелу, мы вывернули карманы — зеркала ни у кого не обнаружилось.
— А чем его еще можно заменить? — не желал сдаваться видимо совсем сбрендивший Натаниэль. — Полированной серебряной лопаточкой для торта, стаканом с водой, подносом из нержавейки, компьютерным диском…
— Ой! — слегка запоздало прозрела я. — Ой, мамочки!
— Что? — буквально подпрыгнули все.
— Диск! — пересохшими от волнения губами шепнула я. — Как же я могла про него забыть! — я пошарилась в кармане своей кожаной куртки и вытащила завернутый в целлофан диск, найденный в подвале монахов-госпитальеров. — А я ведь на него и в правду чуть не плюнула от забывчивости, конечно — чисто фигурально! Нужно срочно его просмотреть, вдруг он содержит что-то важное, способное нам помочь? Нат, твоя идея с зеркалом сработала безотказно…
Ангел важно надул щеки, на веки вечные уверовав в собственную непогрешимую гениальность.
В гостинице нашелся весьма неплохой ноутбук, принадлежавший управляющему. Путем недолгих уговоров, в ходе которых некоторая сумма евро перекочевала из моего кошелька в карман пиджака вздорного, склочно поджимающего губы толстяка неопределенного возраста, мне удалось взять компьютер на прокат. Приплясывая от нетерпения, мы притащили трофей ко мне в номер и подключили к розетке. Экран засветился, лоток дисковода приглашающе выдвинулся. Подрагивающими от волнения руками я вставила в него бесценный диск. Ноутбук задумчиво загудел, переваривая информацию.
— Жутко тормозная машинка! — в сердцах заявила неугомонная Оливия, горящим взглядом пожирая надолго зависшее на экране изображение маленьких песочных часов. — Поседеть можно, пока этот комп что-то надумает…
— Терпение и еще раз терпение! — авторитетно изрек Симон, невозмутимо закидывая ногу на ногу.
— Ну, ты еще скажи, что Бог терпел и нам велел! — рассмеялся Натаниэль. — Эту фразу очень любит Селестина.
— А что? — на полном серьезе попенял ему Великий грешник. — Все верно. Уж если сам Спаситель проявлял выдержку и хладнокровие, то нам и подавно незазорно взять с него поучительный пример.
Но тут расшифровка диска закончилась, и на экране открылся текстовый файл. Мы с Оливией одновременно резко склонились над ноутбуком, шумно сталкиваясь лбами и ругаясь сквозь зубы.
— Давай лучше ты! — по-справедливости решила валькирия, отстраняясь и потирая назревающую шишку. — Ты раскрыла тайну братьев-госпитальеров — тебе и читать. Только, чур, вслух!
— Хорошо! — я передвинулась поближе к пятнадцатидюймовому экрану, глянула в текст и тихонько присвистнула.
— Ну, чего там? — с любопытством спросил вольготно разлегшийся на кровати Натаниэль. Ариэлла примостилась рядом с ним, свернувшись изящным комочком и возбужденно поблескивая огромными глазищами.
Я кашлянула, чтобы прочистить горло и начала читать:
«Меня зовут брат Лоренцо, и я тщательно веду летопись этих удивительных событий во избежание недопустимой утраты знаний, в которые и так посвящены немногие люди, оказавшиеся причастными к земным деяниям Господа нашего Иисуса Христа.
Искренне надеюсь, что этот текст попадет в руки той девушки, для которой он и предназначается — Селестины дель-Васто, также именуемой Дочерью Господней, а на самом деле являющейся незаконной дочерью покойной Маргариты дель-Васто и Збышка Мошковецкого…»
— Что? — подпрыгнул на кровати Натаниэль. — Что, там так и написано — Збышек Мошковецкий? Сел, а ты случаем ничего не перепутала?