Сколько сил и времени должен потратить мужчина, для того чтобы воспользоваться минутной слабостью женщины? Конрад внес так и не пришедшую в сознание Селестину в свою венецианскую квартиру. По комнате разливалось тепло работающего калорифера. Вервольф включил ночник и заново растопил камин.
По комнате разливалось тепло работающего калорифера. Вервольф включил ночник и заново растопил камин. Потом он освободил девушку от верхней одежды и перенес на широкий, застеленный пушистым пледом диван. Селестина лежала прямо перед ним, такая хрупкая и беззащитная, желанная и невыразимо прекрасная. Ее раненое плечо еще кровоточило. Конрад разрезал шерстяной свитер и стянул с девушки тонкую трикотажную футболку. На шее у экзорцистки он обнаружил массивное распятие, но, занятый мыслями совсем иного свойства, он бездумно снял крест и, не глядя, отложил его на прикроватную тумбочку. Дрожащими руками он обтер ее стройное тело пропитанной антисептическим лосьоном салфеткой, умело обработал рану и наложил плотную повязку. А затем не удержался и… снял с девушки всю остальную одежду…
Затаив дыхание, едва сдерживая бурно колотящееся и рвущееся из груди сердце, вервольф жадно пожирал расширенными глазами раскинувшееся перед ним девичье тело. Она была худощавой и длинноногой, но при этом обладала упоительно-округлыми бедрами и высокой пышной грудью. Рыжие локоны рассыпались по подушке, завиваясь в причудливые спирали и отливая чистейшей медью в свете полыхающего в камине огня. Сначала он легко, почти невесомо прикоснулся своими обветрившимися на холоде и морозе губами к ее устам, так и оставшимся неподвижными. Потом осмелел, скользнул вспыхнувшей нестерпимым жаром щекой по гибкой шее, кончиками пальцев погладил ключицу и здоровое плечо. Пылко сомкнул губы на розовом бугорке соска. Селестина едва заметно вздрогнула и что-то неразборчиво простонала. И вот этот-то чувственный, почти животный стон страсти и лишил Конрада остатков самоконтроля. Он запрокинул голову и глухо, по-волчьему завыл, сбрасывая иллюзорную оболочку цивилизованности. В окно лился серебристый свет ночного светила, вошедшего в фазу полнолуния. И тогда в Майере проснулся волк — измученный затянувшимся воздержанием, а сейчас почуявший запах желанной самки.
Конрад торопливо сорвал с себя джемпер, рубашку, джинсы, белье. А после этого сразу же лег к Селестине, погружаясь в обволакивающее тепло податливого девичьего тела, целуя его, самозабвенно лаская и покусывая. Мужские пальцы поспешно прошлись по прохладному плоскому животу девушки и спустились ниже, уже не способные остановиться. Своей смуглой ногой он требовательно раздвинул ее слабые колени и с тяжелым вдохом — у ловцов жемчуга обычно предшествующим погружению на неизведанную глубину, одним рывком вошел и овладел ею, испытывая невыразимое счастье обладания, подобное которому еще никогда не случалось в его жизни.
Глава 9
Я пошевелилась и приоткрыла заспанные глаза. Сегодня ночью мне приснился странный сон — будто высокий красивый мужчина принес меня в какую-то хорошо обставленную квартиру, раздел и уложил на диван. А потом он вдруг начал бурно срывать с себя одежду, превращаясь в ужасное чудовище. По спине красавца начала растекаться полоса серой шерсти, лицо удлинилось, становясь похожим на морду животного, зубы заострились. И это чудовище вдруг набросилось на меня, насилуя и лишая девственности… Бр-р-р, приснится же этакий кошмар, так и заикой стать недолго!
Я сладко потянулась, зевнула и наощупь поискала халат, обычно висевший на спинке кровати в моем гостиничном номере. Махровая одежка не обнаружилась. Я озадаченно перевернулась на живот и скосилась вниз, рассчитывая обнаружить халат на полу. Но вместо искомого предмета, мой взгляд неожиданно натолкнулся на замысловатый орнамент дорогущего персидского ковра. Хм, насколько мне помнится, в «Звезде Венеции» подобной роскоши не водилось. Так я что, не в гостинице? И тут мой не до конца проснувшийся мозг прошила шквальная волна воспоминаний, принесшая лавину неприятных картин и образов. Я разом вспомнила все произошедшее. И диск с информацией, и карнавальную ночь, и поединок со стригоем, и непредсказуемую развязку этой битвы.
Меня спас мужчина, назвавшийся Конрадом. Он нес меня на руках, а потом, потом… Я негромко застонала от отчаяния и отбросила одеяло…
Одежды на мне не было. Я, полностью обнаженная, лежала на смятой шелковой простыне, испачканной несколькими пятнышками потемневшей крови. Точно такие же давно засохшие потеки обнаружились на моих ногах и бедрах. Мой ужасный сон оказался правдой!
Вторая половина дивана пустовала. Гневно прищуренными глазами я обозрела модную меблировку обширной комнаты. Окно затенено бархатными портьерами, мраморный камин еще чадит сизым дымком прогоревших дров, в углу — огромная панель плазменного телевизора. Пара удобных кресел и антикварный бар из дуба, заставленный множеством винных бутылок. А на столике у изголовья, опираясь на ночник с атласным абажуром, стоит и смотрит прямо на меня моя же фотография, отпечатанная на цветном принтере. Ба-а-а, вот это номер! Да ты, оказывается, не так прост, господин Конрад! Видит Бог, у тебя тоже секретов полно. Вот только где же он сам — мой насильник и погубитель?