— Но вот я увидел вас. И сразу понял: вы — другой человек. И не случайно, не по одной лишь воле подсознания блуждаете здесь.
Я решил, что тут уместно будет выразить удивление. И поднял брови, зная, что это легкое движение не останется незамеченным. Так и оказалось.
— Почему я так решил? Да не знаю. У меня хорошо развита интуиция. И работает подсознание. Я просто понял, что вы — именно тот человек, какого я давно хочу встретить. Вот встретил. И предлагаю вам совершить вместе со мною самое интересное, быть может, в вашей жизни путешествие. Увидеть то, что вы сами никогда не увидите.
Я поджал губы и склонил голову к плечу, обозначая таким образом сомнение.
Увидеть то, что вы сами никогда не увидите.
Я поджал губы и склонил голову к плечу, обозначая таким образом сомнение.
— Почему не сможете? Да хотя бы потому, что такой полет требует немалой предварительной подготовки — иначе вас может забросить так далеко, что потом и не выбраться.
Рассуждение было совершенно справедливым. Но я глубоко вздохнул, развел руками и впервые подал голос:
— Я бы с радостью принял ваше предложение. Но у меня здесь есть дела, которые я не могу откладывать. И боюсь, что не смогу…
Он не позволил мне договорить.
— Может быть, я не должен был… но я невольно услышал какую-то часть вашего разговора с тем человеком. Если не ошибаюсь, он не смог помочь вам?
— Увы, — сказал я.
— Вам нужно передать что-то в мир яви, а сами вы не можете сделать этого. Я правильно понял? Простите за бестактный, может быть, вопрос: вы в ПС постоянно?
Вопрос мне очень понравился. Я решил ответить откровенно:
— Нет. Но мне предстоит пробыть тут еще некоторое время.
— Понятно, понятно, — протянул он, хотя лицо его при этом выражало явное удивление. — Так вот: я должен проснуться достаточно скоро. Это, как вы понимаете, не помешает нам насладиться интересным полетом и, может быть, испытать кое-какие приключения. Но, возвратившись, я с радостью передам в Производном Мире все, что вы считаете нужным туда сообщить. В отличие от многих других людей, я очень точно запоминаю то, что происходит со мною в мире сна.
В этом я нимало не сомневался. Но кое-что другое еще не было мне ясно. И я сказал:
— Буду вам крайне признателен, если вы возьмете на себя такую миссию.
Он явно обрадовался:
— Итак, считаем, что я вас уговорил?
— Уговорили, — подтвердил я. — Но мне хотелось бы передать вам содержание моего сообщения еще перед тем, как вы поведете меня по вселенным: если там и в самом деле будет такое обилие впечатлений, то я смогу просто — ну, не забыть, но передать не так точно, как мне хотелось бы. Понимаете, от моего сообщения зависит, может быть, судьба очень важного дела.
Похоже, что он прекрасно понимал это.
— Но вы говорили, — сказал я, — что слышали мой разговор с тем человеком?
— О, лишь отдельные слова. Речь шла о какой-то девочке… и о тигре — вероятно, что-то связанное с зоопарком?
— Не совсем так. Хотите, чтобы я повторил вам все? Вы запомните?
— Я уже обещал вам.
— Да, совершенно верно. Тогда слушайте.
Я повторил все, что было сказано смертнику. Он внимательно выслушал и кивнул:
— Хотите проверить, как я запомнил?
— Не откажусь.
Он повторил все слово в слово.
— Прекрасно, — сказал я. — Могу ли теперь задать вопрос я?
— Да конечно же!..
Я задумался на секунду-другую, словно стараясь как можно точнее сформулировать вопрос. На самом деле это время ушло у меня на тестирование микрокона, в котором мы сейчас находились, и на произнесение формулы. Разумеется, не вслух.
— Я хочу спросить вот о чем: какое Бюро вы представляете?
Он широко раскрыл глаза:
— Какое… что? Я не совсем понял…
Я прекрасно чувствовал его в этот миг.
Он пытался поставить блок; однако он был лишь дрим-опером, и мои формулы, на уровне дрим-драйвера, были сильнее. Он тоже сообразил это, быстрота реакции у него оказалась завидной. И он метнулся к пульту. Я перехватил его руку лишь на втором движении; первое он выполнил — выключил искусственную гравитацию, и оба мы взмыли в воздух, разлетаясь в разные стороны. Включить двигатели я ему помешал, да это ему и не помогло бы: он и сам остался бы тут вместе со мною, притиснутый ускорением к переборке, так же, как я, теряя возможность четко мыслить и произносить формулы, а следовательно — переброситься в другой миникон, оставив меня в разгоняющемся корабле. Хотя не исключено, что он мог бы пойти и на самопожертвование: ему наверняка было обещано, что в случае его гибели в ПС (это наверняка было бы его первой гибелью из разрешенных трех) его обязательно вытащат в ПМ, хотя там и возникнут некоторые неприятности, но поправимые: например, небольшое кровоизлияние в мозг во время сна. Да, ему безусловно пообещали нечто в этом роде.
«Кстати, — подумал я, — на такое дело надо было посылать, конечно, не дрим-опера, но самое малое драйвера, а то и Мастера. То, что послали именно этого парня, говорило скорее всего о том, что Бюро, направившее его, было из относительно молодых и дрим-специалистов в нем недоставало. Это следует запомнить. Еще пригодится».
Но сейчас думать больше не оставалось времени: надо было обезвредить противника, пока он не придумал чего-нибудь посерьезнее, чем простое отключение гравитации. У меня уже был пистолет, но сейчас применить его казалось невозможным: при выстреле он сработал бы, как реактивный двигатель, и меня закувыркало бы и отшвырнуло скорее всего к переборке или ударило о пульт; предугадать последствия было трудно. Особенно в случае промаха, а такая возможность никогда не исключена. Кроме того, пуля могла бы пробить купол; а лишиться воздуха в Пространстве Сна ничуть не лучше, чем пережить то же самое в Производном Мире. Мне же приходилось заботиться о собственных смертях: в запасе у меня их оставалось совсем мало, в предшествовавших операциях мне случилось однажды и быть убитым.