— Ну — наняли, можно и так сказать. Мне обещали помочь… Там, наяву.
— В чем?
— Вот это уже не твое дело.
— Что еще ты знаешь о тех, кто тебя затащил сюда?
Она покачала головой:
— Помню только, что мы должны были не пропустить тебя — если появишься. Говорили, что у тебя есть несколько путей из Узла — и этот в том числе…
Интересно. Противник предугадывал мои действия даже лучше, чем я сам.
— Ну, пусть. А обсуждали они — как я буду стараться проникнуть в замок?
— Не слышала. Но, наверное, они к этому готовы. Они… они очень решительные люди.
Я, пожалуй, тоже, подумалось мне.
— Теперь припомни хорошенько: они упоминали в разговорах маленькую девочку? Ту, что они захватили в каком-то микроконе, когда она уснула в мире яви? Может быть даже, ее усыпили.
Она медленно качнула головой — раз, другой:
— Нет… Я сказала бы. Что за девочка?
— Неважно.
Похоже, она на самом деле ничего другого не знала. Странно. Единственный смысл перехватывать здесь, в Пространстве Сна, мою дочку для них заключался в использовании ее в качестве наживки: сведения о ней должны были выманить меня на них.
Но в таком случае мне дали бы хоть намек на то, где искать ее, в каких микроконах. И передать такую информацию проще всего было бы сейчас, именно через Луизу.
Хотя не исключалось, что замысел был иным, и они собирались использовать дочку для шантажа. Как заложницу.
Кстати: если они держат здесь как-то обнаруженного ими Груздя, то не привезли ли сюда и дочку? Пленников легче охранять, когда они собраны воедино. Во всяком случае, такой поворот не исключен.
Ну ладно. Посмотрим, чья возьмет. Я засунул кинжал за пояс. Одет я был сейчас в костюм, модный, пожалуй, в тысяча шестьсот восьмидесятых годах. Несмотря на возраст, одеяние оказалось достаточно удобным. Впрочем, чего только мне не приходилось носить в Пространстве Сна.
— Доберешься к себе домой?
— Да… Не уходил бы ты, а?
Я искренне удивился.
— Неужели ты… после всего…
— Не в том дело, — сказала она. — Но мне не хотелось бы, чтобы с тобою случилось что-то неприятное. А если ты направишься в замок…
Я кивнул:
— Они сейчас все там. Значит, и мне нужно туда.
— Я люблю, когда заставляют, — сказала она. — А обращаться в мужчину — не очень. Хотя здесь у нас, сам знаешь, бывает еще и не это.
— Знаю. Ладно — может быть, и придется еще как-нибудь свидеться.
— Я буду ждать.
— Счастливо оставаться!
В замке
Мне не приходилось прежде бывать в таких домах, хотя навидался уже много чего. Замок Шенонсе представлял собой четырехэтажное строение с круглыми, островерхими башенками по углам, с высокой двухскатной крышей и высокими трубами. Левее него возвышался донжон с конической кровлей, справа же — если смотреть со стороны озера, по которому я и приближался сейчас на громоздкой, неудобной плоскодонке, — примыкал длинный корпус, стоявший на арочных опорах, словно мост; да корпус и был построен над водой. Два окна второго этажа (первый был лишен их и служил, вероятно, для хозяйственных нужд) светились, изредка там возникали какие-то тени, чтобы вскоре исчезнуть.
Медленно и беззвучно гребя, я соображал. Если Груздь в замке, то задача не окажется слишком уж сложной: пробраться туда, минуя главный вход, мне, пожалуй, будет по силам. Но если они догадались упрятать его в донжон да еще выставить блок подобно тому, каким был заблокирован Аид, то придется нелегко: в таких башнях отсиживаются от достаточно серьезного противника.
Как же все-таки им удалось схватить его?
«Да почему именно схватить? — вдруг подумалось мне. — Может быть, здесь у него было назначено свидание с ними, и обе стороны просто аккуратно явились на рандеву? Да нет, не может быть: в Аиде он ведь бежал от них? А возможно, мы оказались там просто нежелательными и чересчур активными свидетелями, и ему не оставалось ничего другого, как стремительно исчезнуть — назвав предварительно — или услышав от них — координаты следующей встречи».
Редкие, узкие бойницы донжона были темны. Вероятно, Груздь все-таки находился в замке. Договаривался. Но тело-то его у нас. И любой ценой надо вернуть его в явь. Пусть принимает решения там, а не тут.
Я медленно вплыл под одну из арок под боковым корпусом и, держась вплотную к левой стене, осторожно приблизился к фасадной стороне строения. Удерживаясь за шершавые камни арки, выглянул.
Вход был освещен двумя факелами.
Удерживаясь за шершавые камни арки, выглянул.
Вход был освещен двумя факелами. Я не заметил людей, но не сомневался в том, что они там были и, наверное, держали под прицелом каменную площадку, на которую выходили двери.
Нет, излишний риск не был мне нужен.
Я оттолкнулся от стены, снова сел за весла, развернулся и направился обратно. Выплыл на открытую воду и, загребая левым, вскоре почувствовал, как нос лодки уткнулся в берег.
Выйдя на сушу, я остановился, вытаскивая из памяти формулу молодости. Для того, чтобы попасть в замок наиболее надежным способом, мне нужно было сбросить с плеч лет этак тридцать.
Потому что во сне летают в молодые годы. В зрелости это очень трудно.
Преображение во сне происходит мгновенно, так что я не потратил ни секунды лишней.