Тигр перевел взгляд на меня.
— Естественно, дрим-драйвер Остров волнуется — как волнуемся все мы. Это ведь легко сказать: розыскная операция! Нашему Бюро до сих пор ничем подобным заниматься не приходилось! Да, мы вели поиски многих лиц, прежде всего исторических личностей, в Пространстве Сна — для получения от них интересовавших нас данных. Но это была чисто научная деятельность, и нам в этих поисках никто в ПС не препятствовал. Они были безопасны для дримера. На этот раз дело обстоит иначе: если это действительно похищение, то совершено оно по политическим мотивам, а где политика — там и опасность, и кровь, и мало ли еще что…
Тигр просто обожает повторять общеизвестные истины.
Деликатно кашлянув, в разговор вступил Пещерный Лев:
— Вы все прекрасно поняли, Остров, и все чудесно сформулировали. Но если вникнете в подробности, то поймете, что больше всего это действительно похоже именно на похищение. И неплохо подготовленное. Что же касается предполагаемого действующего лица — я не очень-то верю в возможность возникновения неизвестной нам параллельной организации. Будь мы только земной Системой — тогда еще туда-сюда, но в масштабах даже не метагалактических, а воистину всеобъемлющих — невозможно.
— Ну, — не согласился с ним Жокей Мысли, — с нашей Системой дело обстоит так же, как с ядерным вооружением: если оно распространяется слишком широко, то стремительно растут и возможности его преступного использования, не так ли?
Представители СБ дали ясно понять, что не считают подобную гипотезу необоснованной. Генерал, однако, повернул тему иначе:
— Я вот что хочу сказать… Если у вашего сотрудника, — он полупоклоном указал в мою сторону, — имеются сомнения, а может быть, ему недостает и оперативного опыта…
— Простите, но… — попытался перебить его Тигр.
— Я хотел бы закончить. В таком случае, мы можем дать своего человека — или даже не одного; вы в ускоренном порядке обучите их тому, что требуется в вашей работе там, а ваши работники будут на связи, вообще будут помогать…
По лицам наших Мастеров пробежали улыбки; генерал явно не имел ни малейшего представления о том, какие требования к исполнителю предъявляет наша работа: физические, психические, а кроме того, и специфические, еще не получившие научного названия. Мы про себя называем их чувством сна.
— Генерал, — сказал в ответ Тигр, — мы уже немножко устали, а вопрос очень серьезен. Может быть, сделаем небольшой перерыв — а заодно и покажем вам кое-какие кусочки относительно пребывания и работы в Пространстве Сна?
— Только ненадолго, — предупредил Асунин.
— Буквально на несколько минут.
Отодвинув кресла, все принялись вставать и потянулись к выходу, где охрана генерала, похоже, уже стала скучать.
В просмотровой
— В просмотровую? — предложил Тигр Подземелья.
В просмотровой можно было и поднять настроение гостей, и сильно его испортить — в зависимости от того, на что попадешь. Однако Тигр, вернее всего, успел заказать программу, но так, чтобы она не выглядела праздничным угощением — и не показывала ничего такого, что нам не хотелось бы обнародовать. Как, например, осечку Веника с Туннелем Узла.
— Будь по-вашему, вы здесь хозяин, — вежливо ответил генерал.
Мы миновали несколько дверей и вошли, постучавшись разве что из вежливости и не дожидаясь ответа, хотя над входом горело табло: «Идет просмотр». Такие двери, как эта, и Борич, и тем более я могли открывать ногой, а уж перед Мастерами им следовало распахиваться самим. Так что возникшее было нам навстречу сердитое «Кого там черт…» сразу же оборвалось, и больше нам не сказали ни слова. Мы уселись в ближайшие к выходу кресла.
Было не очень светло — свет шел только из демонстрационной ниши. По сути дела, то была просто половина комнаты, весьма условно обозначенная: посторонних тут не было и быть не могло, а из профессионалов никому не пришло бы в голову переступить через границу между зрительской и демонстрационной площадками. Строго говоря, второй половины сейчас не было — ее заменял подъезд, широкая, полукруглая лестничная клетка, от которой изогнутый, плавный лестничный марш уходил наверх; второй же, короткий — вниз, видимо, к выходу на улицу или во двор. Я насторожился: подъезд показался мне знакомым, и возникший в нем человек — тоже. Не сразу прорезалось понимание, что это — я сам, собственной персоной. В той половине я был в демисезонном пальто и, войдя, на миг остановился, словно решая, по какой из лестниц направиться. В следующее мгновение за моей спиной послышались шаги, гулко отдававшиеся, как, впрочем, полагалось в таком помещении. Не сверху и не снизу, а откуда-то сбоку вышли три женщины, две прошли мимо, словно и не заметив меня, третья же подошла вплотную и остановилась лицом к лицу со мной. Мы обнялись и рухнули на серо-голубой плиточный пол — сухой и чистый, к счастью. Взлетели полы пальто — ее и моего. Мы торопливо совокупились — как-то очень быстро, как вряд ли бывает наяву. Вскочили. После этого настал, казалось, миг замешательства; там, на той половине, не здесь, где я сейчас с интересом наблюдал за своими действиями. Зрители были выдержанными: никаких комментариев к увиденному не прозвучало, все знали, что в ПС еще и не то приходится делать и видеть.