В зале снова расселись по местам, и генерал проговорил:
— Это было интересно. Но… не слишком ли откровенно?
— Бывает всяко. Люди везде остаются людьми — с их силой и слабостью.
Я так и думал, что Тигр не обойдется без ежедневной сентенции.
— Значит, вы называете это людьми… — пробормотал генерал.
— Мы называем их людьми. Они — это и все мы, и вы, и он… Разве кто-то из нас не оправдывает этого имени? Спать — свойственно каждому. Но, может быть, продолжим собеседование?
Последний вопрос явно не требовал ответа, и разговор сам собой вернулся в первоначальное русло, когда Корявый Дуб не без сарказма вопросил:
— Если все уже раскручено — что же, без Груздя и машины остановятся? Главное ведь он сделал?
Генерал ответил не сразу:
— Если вы едете в автобусе по серпантину, какая разница, когда ваш шофер потеряет сознание: в начале дороги или в конце? Результат будет тот же.
Но, может быть, продолжим собеседование?
Последний вопрос явно не требовал ответа, и разговор сам собой вернулся в первоначальное русло, когда Корявый Дуб не без сарказма вопросил:
— Если все уже раскручено — что же, без Груздя и машины остановятся? Главное ведь он сделал?
Генерал ответил не сразу:
— Если вы едете в автобусе по серпантину, какая разница, когда ваш шофер потеряет сознание: в начале дороги или в конце? Результат будет тот же. Чтобы это колесо как следует раскрутилось, его еще придется толкать и толкать. Вам ведь наверняка не хуже моего известно, что такое — процесс освоения?
Ответом был всеобщий вздох.
На этом можно было бы и закончить. Но генерал, видимо, полагал, что его научный кругозор расширен еще недостаточно.
— Ладно, пока что печать и все прочие как будто бы удовлетворились объяснением: легкая простуда, через три дня профессор будет здоров, как огурчик. На самом же деле… Я там поинтересовался: летаргический сон может, оказывается, продолжаться месяцами… Может?
— Летаргия, конечно, не кома, — ответил Жокей Мысли. — Мы ведь уже говорили об этом полчаса назад. Но затянуться она может. Однако, может быть, достаточно теории на сегодня? Все, что от вас требуется — это сделать выбор: или вы полагаетесь на нас — и тогда не лезете в наши кастрюли, занимаетесь своими делами и ждете от нас результатов. При этом вам придется предварительно перечислить нам те суммы, которые мы собираемся с вас получить: средства нам нужны, на свое существование мы зарабатываем сами. Либо же, если это вас не устраивает, прекратим разговор и забудем о нем: у нас и без того достаточно большая нагрузка. Итак?
Генерал Асунин думал недолго.
— Похоже, нам придется пойти на ваши условия, — проронил он не очень веселым тоном. — Кстати, деньги, которые вам, наверное, понадобятся для проведения операции, вы получите. Вы ведь доплачиваете вашим сотрудникам за пребывание в… э-э… во сне?
Я хотел было сказать, что это не доплата, а насмешка — если учитывать нынешние цены, а также постоянно растущие потребности. Однако решил на всякий случай промолчать. И так уже каждое мое выступление встречалось здесь как-то очень нервозно.
— Деньги — это, конечно, хорошо, — буркнул Тигр.
— Но информировать нас о ходе операции, — продолжал Асунин, — будете регулярно, а о серьезных событиях — немедленно. У вас есть три дня. И Груздь нужен нам живым, здоровеньким и даже без телесных повреждений. Вы можете это гарантировать?
— А вы всегда гарантируете успех? — парировал его настырность Корявый Дуб. — На моей памяти бывали случаи, когда…
Такой поворот, похоже, пришелся не по вкусу генералу.
— Я имел в виду — гарантии того, что вы сделаете все возможное.
— С этим мы, вероятно, согласимся, — сказал Тигр Подземелья, просканировав взглядом всех участников нашего совещания. — Но лишь в том случае, если ваше предложение вообще будет принято.
Асунин воспринял эту существенную оговорку совершенно спокойно. Спросил лишь:
— А есть причины, по которым вы могли бы отказаться?
— Вам наверняка известно, — ответил Тигр, — что мы являемся лишь подразделением интернациональной, или, скажем так, наднациональной системы.
Системы ОПС.
Похоже, для генерала это не явилось новостью. Он сказал:
— Мы тоже — в определенных пределах. Однако защищаем в первую очередь интересы России, а следовательно — решаем наши сугубо внутренние дела, не вынося их на всеобщее обсуждение.
— Мы находимся в несколько ином положении, — возразил Жокей Мысли. — Хотя бы потому, что работаем в общем пространстве — в ПС, как вы понимаете, нет национальных границ — и, чтобы ненароком не нарушить чужих интересов, нам приходится достаточно подробно информировать зарубежных коллег.
— Полагаю, что вы не совсем правы, — заметил Асунин спокойно. — Если пространство интернационально, как, например, океанские воды за прибрежной зоной, то вы ни при каких условиях не нарушаете ничьих границ и единственное, что должны соблюдать — нести флаг своей страны и выполнять правила расхождения при встрече с другим судном. Думаю, что и в нашем случае этого вполне достаточно.
— Из вашей информации мы поняли две вещи, — проронил неуступчивый Тигр. — Во-первых, что предмет этого разговора не должен стать темой обсуждения с нашими коллегами…