Город появился на другом берегу Серебряной реки на десятый день путешествия. С этого же места Харальд смотрел на него в самый первый раз. но сейчас во взгляде мага была лишь скука и легкая отстраненность.
С равнодушным лицом он стоял на пароме, вперив взгляд в светлые воды, отражающие растолстевшее к концу лета солнце и белые пухлые морды толпящихся вокруг него облаков.
На берегу встретили запах рыбы и крики чаек, роющихся в отбросах. Поморщившись, Харальд быстро миновал прибрежную полосу города и, немного помедлив, двинулся совсем не в ту сторону, куда планировал изначально.
До вечера оставалось еще много времени, и в «Олень» попасть еще успеется, а пока решил поглядеть на «Спившегося демона».
Он шел не торопясь, вел коня на поводу и тщательно осматривался, выискивая, что изменилось за те четыре года, которые бывший наемник Харальд по прозвищу Маг не был в Бабиле. Примет нашлось предостаточно — кое-где выросли новые дома, а иные из старых совсем развалились. На многих лавках и увеселительных заведениях сменились вывески, некоторые — самые невезучие — судя по всему, исчезли совсем.
Народ в городе тоже казался иным, не таким, как раньше. В чем это отличие, Харальд не мог точно понять, но оно сразу бросалось в глаза, вызывая болезненное, щемящее чувство утраты. Словно потерял что-то не очень нужное, но привычное, напоминающее о давно минувших славных временах…
«Спившийся демон», правда, оказался на том же месте. Хозяин не узнал Харальда, взглянул на него со смесью равнодушия и заинтересованности, как на обычного посетителя.
Харальд заказал кружку пива и уселся у окна. Расстановку столов немного изменили, и в зале было всего несколько человек. Стояла тишина, нарушаемая лишь жужжанием обнаглевшей мухи, да брехала где-то на улице собака, недовольная жизнью.
Посидев немного в такой блаженной полудреме, Харальд уже начал жалеть, что пришел сюда, когда из-за двери донесся могучий хохот. Затем она с грохотом распахнулась, и в залу ввалились, гогоча во все горло, человек десять крепких мужчин. Окинув одинаковыми настороженными взглядами помещение, причем большая часть взглядов с некоторым недоумением задержалась на Харальде, они проследовали к столу. Расселись и принялись громогласно требовать выпивки.
Один из мужчин, грузный и мощный, вглядывался в бородатого незнакомца дольше остальных. В голубых глазах на миг мелькнуло сомнение, но затем Торвальд отвернулся и присоединился к товарищам.
Харальд с немалым трудом выдержал этот взгляд. Оказывается, бывший наемник, а ныне Владетель очень ждал встречи со старым товарищем, ждал и одновременно боялся, хотя страх в последний раз испытывал очень давно.
Обнаружив в душе настолько противоречивые чувства, Харальд нахмурился. Непривычно было испытывать столь сильное волнение. Наемники, получив вдоволь пива, беспечно веселились, а он не знал, как себя вести. Уйти или попробовать поговорить с Торвальдом?
Решил дело случай. Расторопный хозяин, заметив, что кружка одинокого гостя опустела, поспешил поинтересоваться:
— Что еще угодно господину? Скрытый смысл такого вопроса понятен каждому: «Заказывай еще или убирайся!»
— Пожалуй, еще пива, — заглянув в масленые, нервно помаргивающие глазки (а ну как гость затеет скандал?), холодно ответил Харальд.
Торвальд, что случайно услышал реплику бородатого чужака, вздрогнул, и глаза его округлились. Когда хозяин вновь наполнил незнакомцу кружку, наемник встал и, лавируя меж столов и табуретов, словно тяжеловесный, но ловкий зверь, приблизился к столу Харальда.
— Прошу прощения, господин, нельзя ли задать вопрос? — поинтересовался он, пытливо вглядываясь в незнакомца.
— Валяй, Торвальд, спрашивай, — отозвался тот, заставив наемника застыть с открытым ртом.
— Так это ты? — произнес наконец тот. Табурет жалостно заскрипел под грузным телом, и мошные руки, похожие на свиные окорока, оказались на столе.
— Я, — Харальд выдавил на лице кривую ухмылку. — Что, не узнать?
— Просто никто ничего не слышал о приезде в город Владетеля Харальда, — пожал плечами Торвальд. и на лице его появилось саркастическое выражение. — Трудно ожидать появления столь высокопоставленной особы вот так, запросто, без охраны.
и на лице его появилось саркастическое выражение. — Трудно ожидать появления столь высокопоставленной особы вот так, запросто, без охраны…
— Мне она не нужна, — резко ответил Харальд. — Или ты думаешь, что я сам не способен за себя постоять?
Стало вдруг тихо. Последняя реплика не укрылась от слуха остальных наемников, и они все, как по команде, уставились на говорившего, и во взглядах их было столько же благожелательности, сколько ее может быть у волка, смотрящего на добычу.
Один из товарищей Торвальда, долговязый юнец со злыми глазами цвета стали, поднялся было со своего места, но под ледяным взглядом Харальда сразу осел и уткнулся в кружку.
— Ты чего разозлился? — спросил Торвальд удивленно. — Да и вид у тебя какой-то… дерганый.
— А, не знаю, — махнул рукой Харальд. — Жизнь такая… дерганая.
— Это у тебя-то? — могучий наемник хмыкнул. — У мага, у Владетеля? Ты ведь добился того, о чем так долго мечтал.
— Именно, — Харальд ухватился за кружку, словно тонущий за соломинку, и сделал изрядный глоток. — Только больно уж все не так получилось…
— Что — не так? — Торвальд выпятил нижнюю губу. — Книгу эту ты добыл, стал магом, войну затеял, в которой столько хороших ребят сгинуло, и ты еще недоволен?
— В том, что люди из дружины погибли, я не виноват, — угрюмо глянув на бывшего друга, ответил Харальд. — Наемники всегда гибнут, не в войне, так по-другому, от разбойничьей стрелы или от дурной болезни.
— Ага, значит, ты желал бы, чтобы они погибли от дурных болезней?
— На этот раз заводишься ты, — поднял руку Харальд. — Отчего?
— Ты меня раздражаешь, — проворчал Торвальд, опуская глаза. — Даже не знаю почему. Одним своим видом, самодовольным и холодным. Словно статуя, вырубленная изо льда. Стоит и гордится своей красотой, и невдомек ей, что жизнь не останавливается и скоро весна…
— Очень образно, — Харальд попытался улыбнуться, но получилась только жалкая судорога. — А я хотел пригласить тебя на службу.
— Меня?! — Торвалъд усмехнулся и вдруг захохотал, вздрагивая всем телом. Из светлых глаз потекли слезы. — Зачем тебе я?
— Любому Владетелю нужен капитан стражи. — Харальд почувствовал себя уязвленным смехом собеседника, и это было странно. Давно уже никому не удавалось вызвать во Владетеле что-то похожее на обиду.
— Капитан стражи? — Торвальд перестал смеяться. — Тебе? Зачем? Если то, что рассказывают о тебе, — правда. Что ты в одиночку способен брать крепости, а воины твои легко справляются с пятикратно превосходящим их войском?
— Но… — Харальд попытался вступиться, но ему не дали и слова вставить.
— Нет, сначала я доскажу! — Торвальд говорил уже в полный голос, не обращая внимания на то, что его слышат все в зале. — Тебе не нужен капитан стражи, нет! Ты ищешь себе помощника в пакостных занятиях, благодаря которым ты и получил милое прозвище Кровопийца!
За столом наемников кто-то ахнул, и в «Демоне» воцарилась тишина. Даже давешняя муха прекратила жужжать.
— Так, — сказал Харальд очень спокойно, — Так. Ну что же, интересные вещи ты обо мне думаешь.
— А что я еще могу думать? — Здоровяк огляделся и заговорил тише, но лицо его оставалось напряженным. — Ты — главное пугало для всех в Бабиле. Кто, как не Владетель Харальд, казнил половину родовитых своего Владения только лишь по подозрению в измене?
— Так было надо, — одними губами прошептал Харальд.