Треск стоял такой, что уши закладывало. Трещали колеса по подъемному мосту, матерились возчики, ржали лошади. И такое веселье в замке Халл происходило каждый день с середины декабря, когда установился санный путь. Пользуясь им, с севера единственной возможной дорогой через реку верные вассалы начали доставлять дань Владетельнице.
На время обучения Харальд был освобожден от наиболее обременительных обязанностей, но с началом приема дани поблажки закончились и пришлось включиться в это тяжелое и неблагодарное занятие. Вассалов в землях Хельги числилось не так много, всего несколько десятков, но каждый пригонял целый обоз. Часть дани выплачивалась натурой: продуктами, мехами, кожами, сталью, часть — золотом.
Каждый обоз надлежало в течение дня принять, разгрузить, удостовериться, что все внесено по списку, и до захода солнца отправить восвояси. Ночевать в пределах замка чужаков не оставляли. К вечеру Харальд, Эйвинд и их подчиненные падали с ног.
В один из серых, ничем не примечательных дней пришел обоз от одного из родовитых. Его разгрузили, и выяснилось, что прислано всего около половины положенного.
Не успело солнце пройти трети короткого по зиме дневного пути, как из ворот замка Халл без шума и грохота выехал небольшой отряд. Харальд, пять десятков воинов и Лия, закутанная в огромную соболиную шубу так, что виднелись только синие глаза.
Проскрипел под копытами лед, затем пошли заснеженные, белые от мороза леса. В одной из деревень переночевали, и спустя еще полдня пути показался замок Волли, служащий прибежищем строптивому вассалу.
Каменной раскорякой расплылся он на берегу замерзшего озера, и нагло веял на фоне сизого неба флаг с алым змеем на золотом фоне. Змей крутил толстым мускулистым телом, дразнился длинным высунутым языком.
— Вот здесь и живет Ицхак фон Волли, — сказала Лия простуженным голосом, — Придется напомнить жадному старикашке, в чьем он Владении.
— Но нам не взять замок, — сказал, пожимая плечами, Харальд.
Там и сям на стенах поблескивали искорки, Ицхак, бунтуя, явно надеялся на большую стражу.
— Не беспокойся. У меня есть кое-что, — Из недр шубы появилась тонкая рука с хорошо знакомой Харальду бутылочкой. — Поезжай к воротам, попроси открыть.
Нарочито медленно, не делая резких движений, Харальд подъехал ко рву. Крикнул:
— Именем Владетельницы Хельги — открывайте! В надвратной башне обозначилось движение, затем кто-то ответил надтреснутым тенором:
— Проваливайте к демонам! До Владетельницы нам нет никакого дела!
Когда Харальд вернулся к Лие, та лишь вздохнула:
— Совсем ополоумел старик. — И, повернувшись к воинам, приказала:
— Все в кучу!
Вокруг людей и коней прямо на снегу был нарисован круг, вне которого остались только Харальд и Лия.
— Давай, — сказала Лия серьезно. — Вспоминай, чему учили. Круг Огня.
Круг получился быстро. С пентаграммой, повернутой на юг, и буквой Феарн, пылающей алым, в центре.
Сосуд в руках Лии выглядел клеткой, в которой клубилось, сплетаясь в сотни колец, нечто длинное, подозрительно похожее на змея во флаге.
Харальд так загляделся, что упустил момент, когда клетка открылась, и плюющаяся багровыми искрами пурпурно-золотая молния метнулась к замку, повинуясь сильному голосу девушки.
Харальд уловил в заклинании несколько знакомых слов, и тут раздался такой грохот, что уши заложило.
Часть замка с воротами и надвратными башнями канула в никуда. Вместо них зияла обугленная дыра. Из-за стен, перебивая испуганные вопли, доносился отдаленный низкий гул, и над зубцами поднимались языки пламени.
— О, — только и смог сказать Харальд.
Лия с улыбкой на него покосилась.
Из дыры в стене выскочил человек, замахал руками. Слов в его крике невозможно было разобрать, но смысл был очевиден.
— Ладно, хватит, — сказала Лия и повелительно взмахнула рукой.
Повинуясь заклинанию, огневик вылетел из развалин, огромный, похожий на тысячекратно увеличенного дождевого червя, завис на миг и прянул в руки Лие, словно прирученная птица.
Далее переговоры пошли как по маслу.
Глава 8
Магия есть возможность, имеющая очень большую власть, полная возвышенных тайн и заключающая в себе глубочайшее знание вещей наиболее секретных их натуры, их силы, их качества, их действия, их различия и их отношения, благодаря чему она производит свои чудесные эффекты, соединяя и применяя различные свойства существ высших и низших; это — подлинная наука, философия наиболее возвышенная и наиболее таинственная».
Генрих Корнелий Агриппа
Возвращаясь из поездки к замку фон Волли, Харальд размышлял о том, что повелевать стихийными существами его предусмотрительно не научили. Защититься он смог бы, сумел бы даже уничтожить подобное создание, попади ему в руки кинжал Хельги, а вот направить, подчинить — нет…
Слухи об усмирении строптивого Ицхака разнеслись с потрясающей скоростью, и дань стала приходить вдвое быстрее. Харальд совсем замотался и жутко изумился, когда в один из снежных февральских дней его пригласили к Владетельнице.
— Что, надоело с обозами возиться? — улыбнувшись, спросила Хельга при виде капитана. — Теперь понимаешь, что ноша Владетеля не так легка, как на первый взгляд кажется?
Харальд кивал, думая о том, зачем его вызвали. Но Владетельница не стала утомлять неизвестностью, непринужденно сменив тему беседы:
— Но я совсем забросила твое обучение магии.
Харалъд вздрогнул, и это не укрылось от острых зеленых глаз. В них появилась усмешка, но тон Владетельницы остался серьезным:
— Сейчас я постараюсь расширить твои знания. Для вызова обитателя Верхнего мира обязательно нужен мужчина. Пойдем.
Вслед за пахнущей розами Владетельницей он проследовал совсем не в свою «учебную» комнату, а спустился в подвал по неизвестной ему ранее, хитро спрятанной лесенке. Тут оказалось прохладно, но светло от горящих факелов. Они пахли смолой, перебивая обычный сырой аромат подземелья.
Лия стояла около известного Харальду алтаря (на этот раз, правда, побеленного), спокойная, сосредоточенная. Глаза ее блестели осколками холодного зимнего неба. Почти половину довольно большого зала покрывал сложный чертеж — плод ее трудов.
Харальд с большим трудом уловил общий смысл рисунка. Пока оглядывался, Хельга зажгла свечу, белую, как снег, и курильницу, тоже одну, стоящую на алтаре. По подземелью потек сладковатый аромат ладана.
— В рисунок не заходи, — предупредила следующий шаг капитана Владетельница. — Встань с южной стороны.
Он послушно занял указанное место. Лия и Хельга встали на равном расстоянии, примерно треть круга к северу от мужчины каждая, Владетельница — с западной стороны, ее ученица — с восточной.
Полилось заклинание, тонкое, заунывное, похожее на песню. Повинуясь жесту Лии, Харальд закрыл глаза. Над алтарем, посреди светящихся белым линий и мерцающих разными цветами знаков Истинного Алфавита пульсировал в такт песнопению желтый огонек, похожий на свечной, только раз в десять больше.
К первому голосу добавился второй. Словно две руки, они нежно касались золотого лепестка, и он рос, пока не достиг потолка. В этот миг вспышка ослепительного шафранного света затмила Харальду зрение, а по ушам резанул тонкий, очень сильный свист.
Когда под веками перестали плавать пятна, похожие на новорожденных цыплят, Харальд смог открыть глаза.
Над алтарем, в потоках яркого, белого-белого света висел некто. Разглядел его Харальд плохо, мешал свет. Разобрал лишь исполинские крылья, похожие на лебединые, и что-то вроде чешуи, покрывающей тело. На мраморном лице дико смотрелись огромные алые, как свежепролитая кровь, глаза.
Хельга и Лия стояли неподвижно. Ангел заговорил первым, голос его оказался визглив и неприятен:
— Мерзкие твари. — Идеальной формы рот искривился в гадкой усмешке. — Опять беспокоите меня своими вызовами?
— Не груби, Ардиэль, — ответила Владетельница спокойно. — Или еще не понял, куда попал?
Белые крылья ударили по воздуху, факелы затрещали, чешуйчатое тело на мгновение напряглось, выпятив гладкие валуны мускулов, и обмякло:
— Да уж понял, — с сарказмом ответил ангел, — что не к теще на блины.