Тяжелая лавка с грохотом обрушилась на пол, ловко отраженная «Щитом Воли». Радость Перилла ощутила, как колыхнулась павера , чары потихоньку высасывали из нее силы. Хорошо еще, щит удалось подставить под углом, так энергии меньше уходит, но восстанавливается она медленно, а павера утекает капля за каплей.
Толпа напирала, колшебница с ужасом и отвращением смотрела на перекошенные яростью лица, люди словно потеряли где-то свою человечность, более походя сейчас на диких зверей. Еще одна лавка удрила в щит, прогнула его, но не сломила. Перилла вскрикнула, из прокушенной губы на праздничное бледно-желтое платье капнула кровь. Толпа яростно взревела, четверо горожан запустили в полет новую лавку, и «Щит Воли» не выдержал, с хрустальным звоном чары развеялись. Девушка завизжала в панике, чужие руки потянулись к ней, но вдруг резко ушли куда-то вниз, и она поняла, что летит. Леди Иллиара успела выдернуть ее в последний момент, рядом в воздухе кувыркнулся Пивогор, которого спешил спасти Темный Лорд. Недостроенный «Глаз Урагана» взревел, щедро разбрасывая накопленную мощь, дядька Рагунс уложил третью «Стену Ветра», замкнув треугольник, но лишь два чаруна успели спрятаться с ним в укрытии, остальных раскидало сильными порывами ветра. Вряд ли сумеют выжить, одиночка сейчас обречен на стадионе.
— Не стой деревом, помоги паверой тем, кто держит щит, раздраженно бросила Леди Иллиара, вхватывая колдодейством еще одного чаруна из-под носа разъяренной толпы. Перилла хотела было сказать, что истощена, но передумала. Сейчас что-то придется делать и через «не могу». С тяжелым вздохом, она влила последние капли силы в ограждающий их купол.
— Нашла бы кота — удавила, — пробормотала девушка в бессильной злости. То, что творилось сейчас на стадионе, не укладывалось в ее представления об окружающем мире. Так мог выглядеть ад, владения князя Косяка, но уж никак не спортивное сооружение работы знаменитого архитектора. Перилла всхлипнула, поискала взглядом дядьку Рагунса, но их сектор закрыли густые клубы дыма.
— Превеликий, — с жаром шепнула она свинцовому небу. — Пусть он выживет, ну пожалуйста!
И молитва ее, простая, безыскусная, но искренняя, была услышана. А может, просто повезло — тут уж кто во что верит. Во всяком случае, дядька Рагунс сумел пережить Радонерскую резню (отчего трагедию назвали именем построившего стадион зодчего, загадка) без особого вреда. Разве что, поседел и стал слегка заикаться при волнении. Но это уже мелочи, упоминания не достойные.
Хреногор вовсе не собирался задерживаться на котобольном поле. Совран подставил, так уж подставил, удрав с котом в неизвестном направлении. Теперь, кто бы до его напарника не добрался, разъяренные колдодеи или громящие стадион болельщики, оправданиями не отделаешься.
Богатырь внезапно рассмеялся. Да что это он, в самом деле? Вряд ли кто в этой суматохе вспомнит о низкорослом воине, что сидел рядом с котовором. А если все же сподобится — сам же и виноват.
Решив так, Хреногор повеселел, но на игровом поле оставаться решительно не желал. Случайные огнешары и прочие ледяные иглы переодически залетали и сюда, вгоняя в панику растерянных котобольцев. Богатыря, понятно, так легко не напугаешь, видывали и колдодеев в разных позах (в том чиле, и с проломанными головами), но было все равно неуютно. Если в тебя метят, можно увернуться, глаза противника подскажут момент атаки, но как от огнешара увернуться, если запускали его не в тебя, и бездарно промазали?
Хреногор поймал пробегавшего мимо трубеца.
— Дядька любезный, как вы на поле попадаете?
— Раздевалки, — пояснил игрок. — Оттуда выход в город. Только во время матча они закрыты, мы пробовали уже. А двери надежные, без топора не выломать.
— Ну, это мы сейчас проверим, — ухмыльнулся Хреногор. — Веди, дядька.
Богатыри, коли очень надо, пинком крепостные ворота выносят.
— Веди, дядька.
Богатыри, коли очень надо, пинком крепостные ворота выносят. Если, конечно, их с той стороны другой богатырь не держит. А уж дверь в раздевалку, да дверь из раздевалки — плевое дело. Два удара ногой — и готово.
— Живем! — обрадовался трубец. — Спасибо, дядька, век твоей помощи не забуду!
— А через трубу вылезти нельзя? — запоздало поинтересовался богатырь. Вопрос этот давно вертелся у него в голове, но, занятый борьбой с дверьми, сосредоточиться не мог.
Потрясенный трубец застыл наместе.
— Дядька — выдохнул он. — Что ж ты раньше молчал! И моя голова где была? Подлые колдодеи, все мысли спутали!
И юркнул в дверной проем, чтоб подальше от чарунов. Хреногор перешагнул через выбитую дверь и оказался на улице. Разумеется, ни Соврана, ни кота нигде видно не было. Да он и не ожидал их увидеть, каким же дураком надо быть, чтоб стоять у стадиона, когда погоня возможна. Знать бы, из-за чего еще вся каша заварилась…
— Эй, дядька трубарь! — окликнул он в спину. — Из-за чего все началось, не знаешь?
Тот сразу остановился, в выпученных глазах — удивление.
— Ты, дядька, не местный, что ли? Кот-то колшебный! Чаруны его который месяц уже по всему городу ловят-ловят, поймать не могут. Большие деньги обещают, да если кто поймает, нежто же счастье свое отдаст?