Единственным репортером, добравшимся до Маккалеба, был Джек Макэвой, знавший номер его сотового. Маккалеб немного поговорил с ним, хотя отказался комментировать произошедшее в капитанской каюте «Попутной волны» и то, насколько близок он был к смерти. Переживания были слишком личными, и он не собирался делиться ими с прессой.
Маккалеб также позвонил Грасиеле и рассказал о произошедшем раньше, чем она услышит об этом в новостях. Еще он предупредил, что, вероятно, не попадет домой до завтрашнего дня, потому что пресса наверняка будет следить за яхтой до темноты. Грасиела ответила, что рада, что все закончилось и он возвращается. Маккалеб чувствовал оставшееся в ее голосе напряжение и понимал, что дома предстоит не один серьезный разговор с женой.
Позже Маккалеб сумел выскользнуть из шлюпки Бадди — репортеров отвлекло оживление на автостоянке. Полиция забрала старый «линкольн-континенталь», которым братья Таферо воспользовались накануне ночью, когда приехали, чтобы убить Маккалеба. Пока все наблюдали за банальной операцией по взятию машины на буксир, Маккалеб сумел незаметно добраться до своего «чероки». Он завел машину и выехал со стоянки впереди тягача. Никто из репортеров за ним не последовал.
* * *
К тому времени как он добрался до дома Босха, уже совсем стемнело. Парадная дверь была открыта, как и в прошлый раз, сетка на месте. Маккалеб постучал по деревянной раме и всмотрелся через ячейки в темноту. В гостиной горел один-единственный огонек — настольная лампа. Играла музыка — возможно, тот же самый диск Арта Пеппера, что звучал в его прошлый приход. Но хозяина видно не было.
Маккалеб отвел взгляд от двери, чтобы оглядеть улицу, а когда снова взглянул на дверь, то вздрогнул: у сетки стоял Босх. На нем был тот же костюм, в каком Маккалеб видел его в новостях.
На нем был тот же костюм, в каком Маккалеб видел его в новостях. В руке детектив держал бутылку «Энкор стим».
— Терри. Входи. Я решил, что это репортер. Чертовски достает, когда они заявляются к тебе домой. Должно же быть хоть одно место, куда им не попасть.
— Понимаю, о чем ты. Они просто заполонили яхту. Мне пришлось удрать.
Маккалеб прошел мимо Босха по коридору и шагнул в гостиную.
— А не считая репортеров, как оно, Гарри?
— Как нельзя лучше. Хороший день для нашей стороны. Как твоя шея?
— Чертовски болит. Но я жив.
— Угу, это самое главное. Хочешь пива?
— М-м, хорошо бы.
Босх отправился за пивом, а Маккалеб вышел на террасу.
Босх выключил свет на террасе, отчего городские огни вдали стали ярче. Снизу доносился неумолчный гул шоссе. Лучи прожекторов прорезали небо. Подошел Босх, подал ему пиво.
— Стакан не нужен, верно?
— Верно.
Некоторое время они смотрели в ночь и молча пили пиво. Маккалеб думал о том, как ему сказать то, что он хотел сказать. Слова подбирались с трудом.
— Когда я удрал, они как раз увозили машину Таферо.
Босх кивнул:
— Как яхта? С ней закончили?
— Угу.
— Как там, все вверх дном? После них всегда все вверх дном.
— Вероятно. Я еще не был внутри.
Босх кивнул. Маккалеб сделал большой глоток пива и поставил бутылку на перила.
— Хорошо? — спросил Босх.
— Ага, превосходно. — Он вытер губы тыльной стороной ладони. — Гарри, я приехал сказать тебе, что больше не буду твоим другом.
Босх засмеялся было, но умолк.
— Что?
Маккалеб посмотрел на него. Взгляд Босха пронзал тьму.
— Тебе следовало бы немного задержаться сегодня утром, когда Джей допрашивала Таферо.
— У меня не было времени.
— Она спросила его о «линкольне», и он сказал, что это была тайная машина. Сказал, что пользовался ею, когда не хотел, чтобы его смогли отследить. Там краденые номера. И фальшивая регистрация.
— Такому типу имеет смысл держать машину для мокрых дел.
— Ты еще не уловил?
Босх допил пиво. Он стоял, облокотившись на перила. Отодрал этикетку с бутылки, порвал и теперь бросал клочки во тьму.
— Нет, не уловил, Терри. Объясни.
Маккалеб взялся за пиво, но поставил обратно, не пригубив.
— Его настоящая машина, та, которой он пользовался каждый день, — «мерседес». Именно на эту машину выписали штраф. За парковку у почты, когда он посылал денежный перевод.
— Ладно, у этого типа было две машины. Тайная и напоказ. И что это означает?
— Это означает, что ты знал что-то, чего не должен был бы знать.
— О чем ты говоришь? Что я знал?
— Вчера ночью я спросил тебя, почему ты пришел ко мне на яхту. Ты ответил, что увидел «линкольн» Таферо и понял, что что-то неладно. Откуда ты знал, что этот «линкольн» его?
Босх долго молчал, глядя в ночь. Потом кивнул.
— Я спас тебе жизнь, — сказал он.
— А я — тебе.
— Значит, мы квиты. И хватит об этом, Терри.
Маккалеб покачал головой. Ощущение было такое, будто кто-то кулаком тычет в грудь, пытаясь достать до сердца.
— Думаю, ты знал тот «линкольн» и знал, что он означает неприятности для меня, потому что еще до этого следил за Таферо. Может быть, в ту ночь, когда он пользовался «линкольном». Может быть, в ту ночь, когда он следил за Ганном и готовил удар. Может быть, в ту ночь, когда он нанес удар. Ты спас мне жизнь, Гарри, потому что что-то знал.
Может быть, в ту ночь, когда он нанес удар. Ты спас мне жизнь, Гарри, потому что что-то знал.