— Иисусе Христе! — ахнул Крецлер.
Это прозвучало слишком громко. Босх повернулся и посмотрел на стол защиты. И Фауккс, и Стори смотрели на них. Еще он заметил, что Макэвой занял ближайшее к столу защиты место в ряду, отведенном для прессы. Другие репортеры еще не появились.
— Гарри, о чем ты толкуешь? — спросила Лэнгуайзер. — Какое убийство?
Босх игнорировал вопросы.
— Разрешите мне подойти туда, — сказа Босх. — Я хочу видеть глаза Стори, когда скажу ему.
Крецлер и Лэнгуайзер переглянулись. Лэнгуайзер пожала плечами и раздраженно махнула руками:
— Стоит попробовать. Нам отступать некуда.
— Договорились, — сказал Босх. — Сможете заставить секретаря задержать приход судьи?
Босх подошел к столу защиты и встал перед ним так, чтобы видеть одновременно Фауккса и Стори. Фауккс что-то писал в блокноте. Босх кашлянул, и через несколько мгновений защитник медленно поднял голову:
— Да, детектив? Разве вам не следовало бы быть за столом обвинения и готовиться…
— Где Руди Таферо?
Спрашивая, Босх смотрел на Стори. Фауккс посмотрел мимо него на место возле ограждения, где Таферо обычно сидел во время заседаний суда.
— Уверен, он в пути, — сказал он. — У нас есть несколько минут.
— У нас есть несколько минут.
Босх улыбнулся.
— В пути? Верно, в пути. К пожизненному заключению в «Коркоране» или, если повезет, в «Пеликан-каув». Откровенно говоря, не хотел бы я быть бывшим копом, отправленным в «Коркоран».
На Фауккса его слова, похоже, не произвели впечатления.
— Детектив, не знаю, о чем вы. Я тут стараюсь подготовить стратегию защиты, потому что, мне кажется, обвинение собирается сегодня свернуть шатры. Так что, если не возражаете…
Отвечая, Босх смотрел на Стори:
— Никакой стратегии. Никакой защиты. Руди Таферо арестовали сегодня утром. Он обвиняется в убийстве и попытке убийства. Уверен, ваш клиент может рассказать вам об этом все, адвокат. То есть если вы еще не в курсе.
Фауккс резко встал, словно выражая протест:
— Сэр, для вас абсолютно неправильно подходить к столу защиты и…
— Два часа назад он заключил сделку. И выкладывает все. — И снова Босх игнорировал Фауккса, глядя только на Стори. — Так что я тоже предлагаю сделку. У вас минут пять, чтобы подойти к Лэнгуайзер и Крецлеру и согласиться на признание в убийстве Кременц и Лопес.
— Это нелепо. Я подам жалобу судье.
Теперь Босх посмотрел на Фауккса:
— Давайте. Но это ничего не изменит. Пять минут.
Босх отошел к столу секретаря суда перед скамьей судьи. Сбоку лежала груда вещдоков. Босх просматривал их, пока не нашел нужный плакат. Взял его и отнес к столу защиты. Фауккс все еще стоял, но наклонился, чтобы Стори мог что-то шептать ему на ухо. Босх бросил на стол плакат с увеличенной фотографией книжного шкафа в доме Стори. Постучал пальцем по двум книгам на верхней полке. Заголовки на корешках читались вполне ясно. Одна книга называлась «Искусство тьмы», другая просто «Босх».
— Вот они, твои прототипы.
Оставив вещественное доказательство на столе защиты, он направился было обратно к столу обвинения. Однако, сделав пару шагов, вернулся и оперся ладонями на стол. Посмотрел прямо на Стори. И заговорил, немного повысив голос, так, чтобы Макэвой расслышал на галерее для прессы.
— Знаешь, в чем была твоя главная ошибка, Дэвид?
— Нет. — В голосе Стори звучала насмешка. — Скажи, сделай милость.
Фауккс тотчас же схватил клиента за руку, призывая к молчанию.
— Наброски для Таферо, — произнес Босх. — Знаешь, что он сделал? Пошел и положил эти твои рисуночки прямо в свою банковскую ячейку в «Сити нэшнл банк». Он знал, что они могут пригодиться — и они, разумеется, пригодились. Сегодня утром он использовал их, чтобы самому откупиться от смертного приговора. А что используешь ты?
Во взгляде Стори что-то дрогнуло. Сомнение. Нерешительность. Всего на мгновение. Но этого было довольно. Босх понял, что все кончено. Стори тоже знал это.
Босх выпрямился и мимоходом посмотрел на часы, потом на Фауккса:
— Осталось три минуты, мистер Фауккс. На кону жизнь вашего клиента.
Он вернулся на свое место и сел. Крецлер и Лэнгуайзер наклонились к нему, но Босх покачал головой:
— Давайте-ка просто посмотрим, что будет.
За следующие пять минут он ни разу не взглянул на стол защиты. Слышал приглушенные голоса и шепот, однако слов разобрать не мог. Зал суда заполняли зрители и представители прессы.
За столом защиты — молчание.
Ровно в девять утра дверь позади скамьи присяжных открылась, и судья Хоктон легко взбежал по ступеням к своему месту. Сел и окинул взглядом столы обвинения и защиты.
— Дамы и господа, мы готовы к приходу жюри?
— Да, ваша честь, — ответил Крецлер.
За столом защиты — молчание. На лице Хоктона отразилось некоторое удивление.
На лице Хоктона отразилось некоторое удивление.
— Мистер Фауккс? Могу я пригласить присяжных?
Босх откинулся назад, чтобы видеть защитников. Фауккс ссутулился в кресле — никогда раньше он не позволял себе в зале суда такой позы. Локоть поставил на подлокотник, руку поднял. Он крутил в пальцах ручку и, казалось, погрузился в глубокие, гнетущие размышления. Его клиент напряженно застыл рядом.
— Мистер Фауккс? Я жду ответа.