— Не знаю… — растерялась Ванесса.
— Маг-гуманист — выдумки сказочников. Однако мы очень часто творим добрые дела, на первый взгляд не имеющие смысла. Вот, к примеру, в Лоре я вылечил множество людей. Зачем? В чем там моя выгода?
— Не знаю… — растерялась Ванесса.
— А другие маги часто творят зло ради самого зла. Тот же Трои, например. В чем здесь его выгода? Когда маг сжигает какую-нибудь деревню вместе со всеми жителями или, наоборот, исцеляет ее от эпидемии — что он на этом выгадывает?
— Моральное удовлетворение? — предположила Ванесса.
— Да, и это тоже, — согласился Креол после довольно длительного раздумья. — Но главное то, что маг получает опыт! Ученик, осваивающий новое заклинание, просто бездумно повторяет его много раз. Однако я для такого поднялся слишком высоко — если я просто буду бить молниями в один и тот же булыжник, я ничему не научусь. Зато каждый раз, когда я эффективно применяю нечто настолько мощное, как Длань Инанны в сочетании с Душой Света, я изрядно прибавляю в силе!
— Так это наподобие тренажеров!.. — догадалась Ванесса. — Сначала можно просто тягать тяжести. А вот когда из-за мускулов уже руки к бокам не прижимаются, нужны по-настоящему сложные упражнения, чтобы подкачаться еще хоть чуть-чуть. Правильно?
— В самую суть, — одобрительно кивнул Креол. — Я вылечил целую страну, причем как раз в тот момент, когда она особенно в этом нуждалась. К тому же я еще и заработал на этом фрагмент Священного Ключа. Две утки одной стрелой, и результат налицо — моя аура изрядно посветлела, а ментальная мощь возросла еще на одно деление. Еще разок-другой — и я смогу удерживать в голове не двенадцать заклинаний, а тринадцать! Да и жезл скоро начну перековывать — усилю его, увеличу объем памяти, запихну дополнительные заклинания, прибавлю ему разума, может, даже создам суррогат души… Сейчас он рассчитан на шестьдесят стандартных заклинаний — будет шестьдесят пять. В этом смысл жизни мага — расти в силе!
— А если..
— Если какой-нибудь маг отказывается пользоваться своей магией, то не имеет значения, чем он это объясняет. Он не желает нарушать вселенское равновесие, он не хочет причинять вред людям, ибо каждое магическое действие несет противодействие, или просто магия не предназначена для пустяков — всё это чушь трусливых червей! — фыркнул Креол. — Я помню, один маг пытался доказать мне свою теорию, по которой на месте магических поединков остается своего рода «мертвое пятно», а значит, таких поединков вообще не должно быть. То есть маги должны прекратить воевать! А знаешь, что выяснилось потом?
— Что?
— Он просто оказался слишком слабым и боялся сражаться! Я убил его простейшим заклинанием, ха! — улыбнулся приятным воспоминаниям маг. — Запомни, ученица, магия — это инструмент. Ее можно использовать во имя Света, а можно и во имя Тьмы. Всё зависит от человека. Никогда не бойся применять магию — в сражениях мы растем в силе! Шамшуддин был моим лучшим другом, но не проходило и недели, чтобы мы не затеяли магическую дуэль! Как иначе получать опыт, если не на практике? Если маг скрывает свою истинную сущность — это трус и слабак!
— Ты не прав, — не согласилась Ванесса. — Вот, скажем, у нас в Америке. Ты возьмешь да и объявишь на всю страну, кто ты есть. Начнешь колдовать на глазах у людей. Ну и к чему это приведет?
— К чему? — удивился Креол.
— Да тебя просто заберут! Ты думаешь, правительство позволит, чтобы такой человек гулял на свободе? Отправят тебя, скажем, в Пентагон и будут использовать на благо родины…
— Во-первых, я никогда не отказывался помогать своей империи, — заспорил маг.
— Да тебя просто заберут! Ты думаешь, правительство позволит, чтобы такой человек гулял на свободе? Отправят тебя, скажем, в Пентагон и будут использовать на благо родины…
— Во-первых, я никогда не отказывался помогать своей империи, — заспорил маг. — В Шумере магическая гильдия всегда была верной опорой императору. Во-вторых, «забрать» меня не так-то просто. А в-третьих…
— Сэр, коцебу приземлился возле Зингенцефельда, — доложил возникший рядом Хуберт. — Обктамерон активирован. Еще указания будут?
— Договорим в другой раз, — предложил Креол, вставая из кресла. — А где паладин?
— Уже ожидает вас снаружи, сэр, — учтиво поклонился домовой. — Вы отправитесь прямо сейчас или сначала пообедаете?
Вон разинула рот, чтобы объявить о своем желании сначала пообедать, — завтрак к этому времени успел позабыться, но Креол уже выходил за дверь, явно не собираясь ничего откладывать на потом. Девушка вздохнула и поплелась следом — в целеустремленности с ее личным магом мало кто мог поспорить… Когда Креол приступал к работе, он просто забывал о таких жизненных мелочах, как еда и сон.
Город Зингенцефельд был столицей провинции Тольно — самой северной провинции Кахалы. Из всех провинций эта, пожалуй, была наиболее известной и в самой стране, и за ее пределами. Но ее жители такой славе отнюдь не радовались.
Во многих государствах есть своего рода «народность для анекдотов». В США больше всего смешных историй рассказывают о техасцах, в Великобритании — о шотландцах, в России — о чукчах, а в Кахале эту не самую приятную ношу влачат тольниты. Южане называют их не иначе как «отмороженными» — за холодный климат и редкостное хладнокровие. Ну а еще все тольниты просто жить не могут без эля…