Крепко зажмурившись, я подчинилась рукам мужа и с истерично вопящими мыслями типа: «А гори оно все синим пламенем!», шагнула.
Тело вместо ожидаемой двери встретило пустоту.
Шаг, еще.
«Только не открывай глаз!» — вовремя предупредил меня голос мужа.
Хм, это еще интересно почему?
Не выдержав и пары шагов, я воровато приоткрыла один глаз и чуть не заорала. Перед нами стояла группа мужчин в синих медицинских костюмах, а Велия уверенно вел меня на нее.
Но даже пожелай он ее обойти, ничего бы не получилось. Группа людей топталась прямо у стола охранника, перекрывая все ходы и выходы.
«Только молчи!»
Ох, за что такие испытания моим бедным нервам? Зато после преодоления двери я почувствовала, как яд сомнения начинает меня отпускать. Подумав, я снова зажмурилась и уверенно зашагала вперед.
Через некоторое время я все же открыла глаза.
«Ты видишь Дариана?»
Мы шагали по стерильно-белому коридору, состоящему из множества дверей и освещенному чуть синеватым светом ярких ламп. На каждой двери висел небольшой плоский экран. Некоторые были включены, все остальные напоминали «Квадрат» Малевича.
«Не то чтобы вижу, просто меня к нему ведет незримая нить. Чем он ближе, тем сильнее меня к нему тянет!»
Вскоре коридор закончился, и мы вышли на лестницу. Велия уверенно направился вверх. Выйдя на шестой этаж, он миновал несколько дверей и остановился.
«Здесь!»
«Так чего ты медлишь?»
Нервно сглотнув, он шагнул сквозь дверь. Я скользнула следом и чуть не застонала. В абсолютно белоснежной комнате с широким единственным матрасом в углу никого не было.
Я скользнула следом и чуть не застонала. В абсолютно белоснежной комнате с широким единственным матрасом в углу никого не было.
Велия был удивлен не меньше меня.
— Этого не может быть!
Его голос оглушил. Меня тряхнуло, и тут же вернулась тяжесть тела. Сзади послышался скрип. Я обернулась. Из-за незамеченной нами двери в углу комнаты вышел подросток лет двенадцати. Увидев нас, он остановился и тоненько заверещал.
— Тише! — кинулся к нему Велия. — Здесь был мальчик. Мы его родители, где он?
Пацан тут же успокоился, прошел мимо него и плюхнулся на матрас.
— Он уже дня два в интенсивной терапии. А если вы его родители, так вам, наверное, нужно его вещи отдать? Он успел сунуть мне вот это. — Он запустил руку под матрас и протянул блеснувший гранями зеленый камень. — Сказал, что, если придут за ним, отдать вот это.
— Что это? — Я посмотрела на Велию, и мое сердце остановилось. Такого отчаяния я никогда не видела в его глазах.
— Камень из меча. Он и вел меня сюда.
Я шагнула к мальчишке:
— Где эта терапия?
— Крайняя дверь прямо по коридору.
— Его приведут сюда?
— Не-а! Оттуда только на первый этаж, а то могут и на ноль отправить. А у вас есть чупа-чупс?
— Что это?
— Леденец.
— Дети едят лед?
Я покосилась на заинтересованно переводящего взгляд с меня на Велию пацана и успокоила его:
— Не обращай внимания!
Он пожал плечами.
— Один в один, как Дар. Я так и подумал, что это наследственное!
Вдруг по коридору зацокали шаги. Мальчишка испуганно дернулся и выжидающе уставился на дверь. Велия, бормоча заклинание, стремительно схватил меня за руку, притягивая к себе. Щелкнул замок, и в комнату вошла девушка в синем брючном костюме.
— Ну, Павлик, я принесла тебе лекарство. Чтобы ты крепко спал и тебя не мучили странные видения. Эй, Павел! Павел?!
Уже исчезая в коридоре вслед за Велией, я обернулась. Пацан с остекленевшими глазами и отвисшей челюстью тыкал пальцем в тот угол, где только что стояли мы.
Оказавшись в безлюдном коридоре, мы без проблем нашли дверь, на которой красовалась табличка с надписью «Интенсивная терапия». Перед дверью Велия меня остановил.
«Что бы ни случилось, бери Дара и уходи. Я вас догоню!»
«Знаешь, постарайся, чтобы ничего не случилось. Ладно?»
Он кивнул. Мы одновременно шагнули сквозь стену и оказались в длинной белой комнате, оснащенной всевозможной аппаратурой. На узких койках лежали двое мальчишек, облепленных всевозможными проводками и трубочками. На вмонтированных в спинки кроватей небольших экранах что-то мигало и пикало.
Сына я узнала только по черному ежику волос. Некогда розовощекий и крепкий, сейчас он больше напоминал восковую куклу с желтоватой кожей и заострившимся носом. Под глазами прочно обосновались тени.
Глядя на исказившееся лицо Велии, я притихла, ожидая по меньшей мере небольшой конец света. Тихо выругавшись, он шагнул к сыну, тут же обретая видимость и плотность. Сдернув одеяло, начал срывать все трубочки и проводки, опутавшие его тельце. Монитор тревожно запищал.
— Вел, надо уходить! Быстро! Скоро здесь будут все кому не лень!
Он молча подхватил Дара на руки.
— Вел, надо уходить! Быстро! Скоро здесь будут все кому не лень!
Он молча подхватил Дара на руки. Я помогла завернуть сына в одеяло, и мы выскочили в коридор.
— Быстрее, сюда! — Добежав до лестницы, мы начали спускаться.
— Стоять! Не двигаться!
С нижнего лестничного марша вывернул охранник и, наставив на нас пистолет, приказал:
— Ребенка на пол. Сами лицом к стене!
— Велия, ты забыл про Личину!
— Держи Дара!
— Стоять! Не двигаться! Или я стреляю! — занервничал доблестный страж, наблюдая за нашими действиями.