Так что тянуть не стоило. Пора.
Бесшумным движением перекинув автомат за спину, Мазур в последний раз прикинул все, прокрутил в уме п а р т и т у р у (что за помещение за поворотом, он не знал, а значит, следовало просчитать сразу несколько вариантов), напрягся.
И наступил тот поганый миг, когда ничего уже нельзя переиграть и отступать поздно, остается лишь переть вперед, и ничего не изменишь, даже если бы и захотел…
Бой!
Он передвинулся влево и в ы м а х н у л из-за поворота, оказавшись, и точно, в небольшом помещеньице: три стены сложены из крупных плоских камней, четвертая — дикая скала. Света достаточно, чтобы разглядеть оторопело уставившегося на него человека: средних лет, коротко стрижен, при автомате и ноже на поясе, в просторном комбинезоне темного цвета, под колер стен Киримайо…
Оторопь незнакомца длилась долю секунды — и Мазур в полной мере ею воспользовался, налетел, навалился. Задача осложнялась еще и тем, что действовать стоило как можно тише, не расходясь в полную силу…
Рванув часового в сторону — чтобы его автомат не стукнул громко, боже упаси, о скалу, — Мазур аккуратненько подбил его ногу, выкрутил руку, точным ударом над ухом малость оглушил. Держа на весу, свободной рукой снял с плеча автомат и аккуратненько поставил к стене. С о в е р ш е н н о беззвучно проделать все это, конечно же, не удалось, но произошло все достаточно тихо.
Так-так… С полдюжины ступенек ведут наверх, там уже нет камня, сплошь рукотворная каменная кладка, узкий коридор поворачивает налево…
Вынув нож из металлических ножен, Мазур приблизил лезвие к горлу пленного, приложил, чтобы почувствовал холодок бритвенной заточки, чтобы лезвие самую малость распластало верхний слой кожи, и горлышко стало п е ч ь. Шепотом проговорил на ухо:
— Приехали, корешок, — произнесено это было по-русски. — Если меня понимаешь, зажмурь левый глаз…
Почти сразу же левый глаз медленно защурился. Усмехнувшись, Мазур продолжал:
— Ножик у твоей глотки. Вариантов два. Если ты идейный, можешь заорать. Я тебе, конечно, тут же перехвачу глотку, но разок ты успеешь вякнуть, может, достаточно громко, чтобы тебя услышали… Потом сдохнешь, кровушкой захлебнешься. Ну, а если ты тут из-за бабок, а не ради идеи и жить хочешь всерьез, снова левый глазик зажмурь…
Тут же стало ясно, что о высоких идеях не может быть и речи — что, в общем, было ясно с самого начала, но никогда не вредно лишний раз убедиться.
— Сколько там еще людей? — спросил Мазур. — Медленно моргни, по разу на человека…
Раз… Два… Выходило, что Гейнц не врал.
..
Раз… Два… Выходило, что Гейнц не врал. Посмотрим… Мазур нанес короткий, жестокий удар рукоятью ножа в то же место над ухом — на сей раз так, чтобы отключить надолго. Бережно устроил обмякшее тело на холодном камне, проворно связал, заткнул рот заранее подготовленным кляпом. Выпрямился, прислушался к тишине — и, держа автомат на изготовку, стал подниматься по ступенькам, бесшумный, как помянутый нетопырь.
Стало светлее, еще светлее… Попросту — вперед!
Он ворвался в комнатушку размером примерно пять на пять. Свет проникал сквозь щели в каменной стене, а один камень был вынут и лежал тут же. Кроме камня, тут имелось нечто гораздо более интересное и опасное — два человека в таких же комбинезонах под цвет окружающих стен, а также громоздкое длинное р у ж ж о на высоких сошках — но им-то следовало заняться в самую последнюю очередь…
Ребятки были прыткие, моментально развернулись в его сторону от щели, один уже держал руку за пазухой — и Мазур, решив, что лишний гуманизм тут попросту неуместен, сходу, с порога всадил в него короткую, на три патрона очередь, отшвырнул ногой, бросаясь на второго.
Последовала парочка достаточно серьезных блоков и один мастерский удар, который мог и свалить менее подготовленного человека — но блоки Мазур проломил, от удара ушел и, в свою очередь, в м а з а л от души. Не мешкая, спутал пленника, забил кляп. Несколько секунд стоял, опустив руки, чувствуя, как с т е к а е т сумасшедшее напряжение. Вот так оно и случается, ребята, — сама а к ц и я занимает секунды, но, чтобы она закончилась победой, нужны еще выучка, знания и бесценный жизненный опыт… Чем-то напоминаешь бомбу, существующую ради одной-единственной великолепной в с п ы ш к и…
Вот теперь можно оглядеться спокойно, никуда более не торопясь, не ожидая ни подвоха, ни удара в спину. Оснастились они неплохо: в распахнутых сумках видны жестяные банки с питьевой водой, пищевые рационы, этакие брикетики из прозрачного пластика: пачки тех самых салфеток с пропиткой. В уголке даже приютились два больших прозрачных контейнера с прекрасно видимым неприглядным содержимым — ага, недурно придумали, приволокли и надежно закрывающиеся емкости для дерьма, чтобы запашок не пошел по старинной системе вентиляции…
Автоматы, гранаты, бинокли, ножи… Большой джентльменский набор. Но главное — р у ж ж о. Четырнадцатимиллиметровая дура российского производства, разработка буквально последних лет, с оптическим прицелом — идеальное оружие для задуманной операции: на расстоянии в две с лишним мили башка у м и ш е н и разлетелась бы, как тыковка…