Естественно, глаза у нее моментально стали квадратными — тут вам не Чикаго, тут гораздо хуже, а впрочем, в любом крупном городе мира этакий вот прыгнувший в машину незнакомец вызывал самые отрицательные эмоции…
— Тихо, — сказал Мазур, — тихо-тихо. — Усмехнувшись, протянул руку и двумя пальцами, осторожненько вернул на место чуточку отвисшую нижнюю челюсть окаменевшей за рулем блондиночки. — Это не ограбление, и насиловать тебя, дуреху, тоже никто не будет, размечталась… Заводи мотор и аккуратненько, соблюдая правила движения, выруливай на улицу… — Он грозно-ласково прикрикнул: — Живо! Непонятно что-то? Я и рассердиться могу…
Она испуганно закивала, повернула ключ и отъехала от тротуара, то и дело бросая на Мазура презрительные взгляды.
— На дорогу смотри, героиня анекдотов, — сказал Мазур властно. — Только аварии нам не хватало.
— Только аварии нам не хватало… Видишь вон тот киоск? За ним свернешь направо, будет уютная тихая улочка, где можно поговорить спокойно. Ходу, мышки резвые, ходу…
Катя повиновалась, украдкой косясь на него с вполне понятным страхом. Тихо спросила:
— Здесь?
— Чуть вперед, во-он туда, — показал Мазур. — Чтобы не загораживать проезд тем, кто со двора вздумает выехать… Мотор выключи… Катрин.
— Вы меня знаете? — спросила она с робким намеком на кокетливую улыбку.
— Наслышан, — сказал Мазур.
— В чем тогда дело? Ничего не понимаю… — на симпатичном личике заиграла целая гамма чувств, от удивления до надежды, что все обойдется миром. — Что за выходки… Подождите, подождите… — Она присмотрелась и облегченно вздохнула: — Вы же Нинкин муж! Мы как-то за ней заезжали, вы стояли во дворе…
— Угадала, солнышко, — сказал Мазур. — Я и есть Нинкин муж. Вот только сразу должен предупредить: это твоего положения ничуть не облегчает. Я бы даже сказал, наоборот…
— Ни черта не понимаю! — призналась Катя. — В машину прыгнули, как каскадер, напугали до полусмерти, я уж думала, или маньяк, или ограбят…
— Я же говорю, милая, — терпеливо сказал Мазур. — Маньяк бы тебя оттрахал и ушел. Грабитель — аналогично. Мелкие бытовые неудобства. А я, не хвастаясь, могу твою жизнь превратить в постоянный кошмар…
— Шутите?
Беседа приобретала неправильное направление — опознав Мазура, красотка моментально перестала дрожать от страха. Нужно было в темпе переламывать ситуацию, и Мазур, аккуратно прижав двумя пальцами нежное горлышко, сказал с надлежащей злобой в голосе:
— Из жизни твоей, говорю, сделаю сплошной многосерийный кошмар. Так что улыбочку убери с физии…
И легонечко придушил — самую чуточку. Отпустил, увидев, что эффект достигнут.
— Вы что, охренели? — сердито вопросила Катя, отчаянно хватая ртом воздух. — Объясните, что за представление играете! Вы же вроде бы серьезный человек, засекреченный генерал, я знаю, Нинка хвасталась…
— Держась ближе к истине — засекреченный адмирал, — сказал Мазур, — но разница невелика. Адмирал — это примерно то же самое, что генерал, только на море…
— Так разговариваете, будто я круглая дура. Да знаю я, что такое адмирал. Вы лучше объясните, что это все значит…
— Неделю назад, в сауне, вы, девушки, изволили дурачиться, — сказал Мазур. — Ты, Нинка и Людочка. И с твоей подачи начали фотографироваться голышом. Было дело?
Она недоуменно улыбнулась:
— Ага, было дело. Вы что, из-за этого так расходились? Мы же были без мужиков, развлекались просто. Неужели вы настолько несовременный человек? Было бы из-за чего шум поднимать…
— Слушай внимательно и запоминай, — сказал Мазур жестким металлическим голосом, снова взяв ее за горло. — Буквально вчера пристрелили одного типа. Субъект был поганый, лично мне его нисколько не жалко, но так уж карта легла, золотце, что рядом с покойником была разбросана куча Нинкиных фотографий в голом виде. Тех самых, что ты нащелкала в сауне. Ясно теперь? Кто-то крупно подставил даже не ее — меня. Сама понимаешь: после таких сюрпризов я моментально начал копать землю на три метра вглубь, чтобы найти того, кто так шутит, и оторвать ему все фаберже по самый корень.
Ну, а начать пришлось с тебя, потому что ты пока одна-одинешенька крайняя…
— Вы серьезно?
— Абсолютно, — сказал Мазур. — Все так и обстояло, Катрин. Дохлый труп мертвого человека с дыркой во лбу, а вокруг разбросаны Нинкины фотографии. Я их, конечно, забрал, но нет гарантии, что забрал все, что другие где-нибудь не всплывут…
— Подождите. А вы-то как там оказались, возле трупа с дыркой во лбу?
«В общем, она не дура, — подумал Мазур. — Логически рассуждать умеет. И соображает быстро».
— Да так, мимо проходил, — сказал он хмуро. — А в общем, не твое дело. Главное в другом: мы с Ниной оказались в крайне неприглядной ситуации и неизвестно еще, чем все кончится. Игры пошли грязные и опасные… А потому, Катрин, нравится тебе это или нет, но я за тебя взялся всерьез. Снимки исключительно от тебя могли к этому гаду упорхнуть. От кого же еще?
И тут с ней что-то п р о и з о ш л о, не требовалось быть Джеймсом Бондом, чтобы это заметить, — красотка съежилась на сиденье, испуганно оглянулась по сторонам, ее словно у д а р и л а некая мысль из разряда не то что неприятных — повергающих в ужас.