— Смешная вещь. Экзаменатору ведь хочется сохранить за собой место, а поступающему — получить диплом. Однако и то и другое очень легко пустить под откос, это в силах любой власти, даже не такой мощной, как Храм. А сейчас мы станем свидетелями того же процесса, но где суммы будут значительно выше, потому что речь идет уже о получении диплома, то есть — об официальном признании прав данного субъекта на самостоятельное участие в жизни общества, иными словами — в постоянном переделе обращающихся в мире денег. Цель намного, по сравнению с первой, увеличивается в стоимости — следовательно, и платить за нее придется куда больше; при этом молодые люди за время пребывания в училище если чему-то и научились, то проводить различные денежные операции наиболее скрытным образом, поскольку без этого преуспеть в жизни невозможно. Так что и нам придется следить за событиями намного внимательнее, чем мы это делали только что.
— Да… — только и проговорил Георгий, пытаясь собраться с мыслями.
— Ничего, коллега, не унывай. Еще каких-нибудь три часа — и можно будет отправиться в профессорскую столовую, после экзамена нас ждет традиционный фуршет, этого ты, надеюсь, не забыл? И туда рекомендуется приходить вовремя: университетские повара не любят опоздавших.
Еще каких-нибудь три часа — и можно будет отправиться в профессорскую столовую, после экзамена нас ждет традиционный фуршет, этого ты, надеюсь, не забыл? И туда рекомендуется приходить вовремя: университетские повара не любят опоздавших. У нас же во всем требуют точности.
— Что же, — ответил Георгий, думая о своем, — постараемся не опоздать.
Брат Шаром удовлетворенно кивнул. Ему и в голову не пришло, что его спутник имел в виду вовсе не возвращение к общей трапезе, а совсем другое дело, с которым (это становилось все яснее) никак нельзя было опоздать. Среди множества людей, просмотренных им сегодня, не попалось ни одного, чьи интересы хоть немного приближались бы к духовным. Значит, слишком многое зависело от действий экипажа. Спасение этого мира, никак не менее.
3
— Суд удаляется для вынесения приговора! — провозгласил судебный пристав, и брат Нуцгал, старший в паре, сказал Питеку:
— Пойдем и мы с ними, брат, думаю, тебе будет любопытно…
— А можно туда посторонним?
— Посторонним — ни в коем случае. Но это не о нас. Мы, брат, не посторонние, мы — контролеры от сильной власти, и вход для нас везде открыт. Не только для нас пока еще; видишь, вон справа двое встали — это мальчики от Всеобщей Рекламы, а из первого ряда те два жучка — от Банковской унии. Эти не только посмотрят и послушают, но еще и запишут, будь уверен. С этими двумя властями у нас самые большие сложности. Ничего, раньше или позже мы и их поставим на место…
В совещательную комнату всех контролеров судебный пристав пропустил беспрекословно: видимо, такая практика здесь была привычной. Судьи, уже рассевшиеся за столом, ограничились кивками и, экономя время, сразу приступили к делу.
— Итак, — заговорил председатель суда, постукивая пальцами по порткристу, в котором содержались в записи и содержание дела, и протокол судебного разбирательства, в натуральном виде занявшие бы немало кубометров пространства, — положение, я думаю, для всех совершенно ясно. Мы имеем несколько реальных оснований для вынесения справедливого приговора. Первое и основное: распоряжение Державной власти, согласно которому первые трое обвиняемых получают по три пожизненных срока, остальные — по одному, а последний, тридцать первый, активно сотрудничавший с правосудием, должен быть оправдан, как того требует традиция, для доказательства беспристрастности и объективности суда. Распоряжение отдано самим Провектором, так что вряд ли тут могут возникнуть какие-то сомнения.
— И тем не менее они есть, — заявил первый член суда. — И достаточно веские, коллега.
Председатель нахмурился:
— Затрудняюсь представить, коллега, — сказал он, — какие контраргументы могут возникнуть у кого-то. Даже у вас. Может быть, вы огласите их?
— Именно это я и собираюсь сделать, коллега. Аргументы представлены Пятой властью, иными словами — корпорацией «Кровь земли».
— Ну, этого, конечно, следовало ожидать… Каковы же они, эти аргументы? Вряд ли что-либо серьезное…
— Я бы не судил столь поспешно, коллега. Аргументы насчитывают восемь порядков.
— Ах, вот как? М-м… Все чохом?
— В том-то и дело, что нет, коллега. Персонально.
Председатель не менее минуты молчал, видимо, погрузившись в какие-то калькуляции.
Затем спросил:
— Что стоит слева?
— Пятерка, — кратко ответил сомневающийся член суда.
— Гм… М-да… Ситуация представляется мне сложной, однако…
Председатель снова взял паузу, и ею воспользовался Питек, вполголоса спросив у своего старшего:
— О чем это они — я не уяснил… Непривычный какой-то суд…
— Что ты, брат, все как обычно, — несколько удивившись, ответил брат Нуцгал. — Провектор Державы заказал приговор, чтобы показать, кто в доме хозяин, а нефтяры хотят дело выкупить. И предлагают суду по пятьдесят миллионов каждому члену за принятие удобного для «Крови» решения. Только и всего, обычная рутина…